Уютные люди. Истории, от которых на душе тепло

А тот, кто бедности не знал, тот может философствовать о пользе бедности. Вот как граф Толстой, который написал, что иметь деньги – это гадко, безнравственно, нехорошо! Это он так написал, потому что не ведал ни холода, ни голода, ни раздумий о том, чем накормить ребенка и где взять обувь. Он босиком ходил, в посконной рубахе, по своему поместью. И проповедовал бедность. Потому что он понятия не имел, что это такое. Он бедность только видел. Но он в ней не жил. И проигрывал в карты поместья, завтракая рябчиками. Потом, правда, перешел на овощной суп. И даже пробовал пахать землю сохой. Но он не ведал унижений бедности. Не понимал, что это такое.

А тот, кто бедность пережил в детстве и в юности, тот знает цену деньгам. Некрасов вот очень деньги любил. Он в юности помирал с голоду, за копейки писал прошения, не ел по три дня, дрожал от холода. Потому что у него денег не было.

Или Чехов вот – юность его прошла в бедности. В настоящей унизительной бедности, когда дыры на сапогах закрашивают чернилами. Когда стыдно за то, что под сюртуком нет целой рубашки. Когда в гостях совестно так много есть, но остановиться трудно, и берешь кусочек за кусочком, мучительно краснея, – потому что голод не тетка…

Кто настоящую бедность пережил – тот возвращаться в нее не желает. Это ад. Это холодная пустыня без еды, питья и без тепла. Ты одинок и слаб. А если подойдет другой бедный путник – тебе и дать ему нечего.

Хорошо ругать деньги и хвалить бедность, если ты ее не знал никогда. А если знал – это мощный стимул никогда в бедность не возвращаться. И с иронией относиться к графам, которые вдруг почувствовали, что иметь деньги – это гадко.

Кто был слепым и больным, тот расхваливать это не будет. И предпримет все усилия, чтобы не вернуться в прежнее состояние. И другим поможет не оказаться в бедности. А граф с поместьями, может, и великий мыслитель. Только вот беда – так и не довелось ему всласть пожить в бедности. Как-то он не решился на это, все колебался и размышлял.

Нет ничего хорошего ни в бедности, ни в болезни. А здоровье и деньги – это прекрасно. Но это понимают те, кто пережил и испытал.

Профессор Гарвардского университета Э. Лангер рассказывает такую историю: в психиатрической больнице

была особая палата. «Палата безнадежных», так ее называли. В этой палате лежали люди, на выздоровление которых не было надежды. Их обслуживали, заботились о них, но надеяться было не на что… И однажды в больнице начался ремонт. Пациента из «палаты безнадежных» перевели в обычную палату, где тоже находились люди не вполне здоровые, конечно. Но их лечили и вылечивали, они выздоравливали и покидали больницу. И в палате они общались, смотрели телевизор, спорили о чем-то, играли в настольные игры… И этот безнадежный пациент вдруг стал чувствовать себя все лучше и лучше. Он стал выздоравливать, хотя до этого много лет провел в состоянии «овоща», так сказать. А здесь он пошел на поправку. И возможно, совсем бы исцелился, но ремонт кончился. «Безнадежного» пациента вернули в его «безнадежную палату». И этот человек вдруг умер. Он не смог перенести жизнь без надежды, возвращение в прошлое…

Человек должен общаться с другими людьми даже в самой трудной и безнадежной, казалось бы, ситуации. Пока он пребывает в замкнутом пространстве, пусть даже окруженный заботой персонала, он будет чувствовать себя все хуже и хуже. Если нет обычного общения, разговоров, совместных занятий, если нет обычного человеческого внимания, – не профессионального, а именно человеческого, – состояние будет становиться все хуже и хуже. Закрытая дверь и полный покой губительно действуют на психику и губят душу…

И еще – нельзя отнимать у человека надежду. Если человек надеется, очень жестоко отнять у него то, чем он живет. И вернуть его в закрытую «палату безнадежности», откуда нет выхода. Даже если не говорить об этом вслух, человек все равно догадается, что выхода нет. Пока с ним разговаривают, спорят, играют в настольные игры и рассказывают новости, человек чувствует себя живым. А когда его просто обслуживают профессионально, не уделяя ни капли тепла и эмоций – он начинает погибать. Сначала наступает психологическая смерть, а потом – физическая, это закон. Социальная смерть влечет психологическую, а потом и физическую – такая вот формула.

Так что в тяжелых обстоятельствах и в болезни не надо замыкаться в себе и зацикливаться исключительно на лечении, например. Или грустно сидеть в кресле, не двигаясь, погружаясь в мрачные однообразные мысли. Надо идти к людям и стараться общаться. Если общаться не получается пока – можно просто побыть среди людей. Так одна женщина в пору страшных личных переживаний просто бродила по большому торговому центру. Люди ходили, разговаривали, смеялись, ругались, покупали, закусывали, – и ей становилось немножечко легче… Так она спасла себя в трудное время.