Уйти, чтобы выжить

Осторн машинально бросил взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Володя кивнул и направился туда, скинув накидку на лавку.

— Князь, стойте! — Осторн загородил проход. — Позвольте дочери хотя бы умереть… — Что он хотел сказать дальше, осталось загадкой, поскольку как раз в этот момент вошли Розалия и Филипп. — Дорогая! — Купец шагнул к жене.

Володя ринулся мимо него. Купец растерянно моргнул, развернулся и помчался следом.

— Стойте, князь!

За мужем устремилась и Розалия, сбросив накидку на лестницу. Филипп растерянно застыл, а потом последовал за ней.

Володя стремительно шагал по коридору, на ходу распахивая все двери, не обращая внимания на возмущённые взгляды слуг и служанок. Из-за этого Осторну удалось обогнать его и встать перед одной из дверей.

— Прошу вас, князь, — чуть не плакал он. — Дайте ей хоть умереть спокойно…

Лицо Володи дёрнулось, он подался к купцу и прошептал:

— Вы действительно хотите, чтобы она умерла?

— Я могу оплатить лучшего в городе врача, — прошептал в ответ тот, стараясь, чтобы не слышала дочь за дверью. — От этой болезни нет лекарств.

— И вы считаете, что я не имею права увидеться с ней?

Что-то в голосе этого юноши заставило купца вздрогнуть, но решительности не убавило. Розалия подошла к ним.

— Дорогой… Это была просьба Аливии… Неужели ты не хочешь выполнить её просьбу?

Купец как-то разом сник. Потом вздохнул и отошёл в сторону. Володя положил руку на ручку двери и на мгновение замер, прикрыв глаза. Вздохнул, чуть улыбнулся, открыл дверь и вошёл…

Аливия лежала на кровати, свернувшись калачиком и тихонько постанывая. Одеяло сбилось и сползло на пол. Служанка, сама бледная и в слезах, пыталась снова укрыть молодую госпожу.

Девочка увидела вошедшего и тут же радостно улыбнулась.

— Володенька!!! — Казалось, и боль ушла. Она соскочила с кровати и бросилась к нему, едва не запутавшись в ночной сорочке.

— Аливия! — возмущённо вскричал Осторн, но девочка на крик не обратила внимания.

Володя, поставив чемоданчик, шагнул вперёд и подхватил падающую девочку.

— Ты чего это, Кнопка, разболеться решила? — Сказал так, словно и правда девочке вдруг захотелось немного поболеть, и она это себе устроила.

Аливия возмущённо пискнула, но тут же охнула и схватилась за живот. Володя аккуратно положил её на кровать и прикрыл одеялом.

— Ну-ну, не дёргайся. Что тут у тебя, давай посмотрим?

Девочка снова улыбнулась сквозь боль и кивнула.

— Володя… ты пришёл…

— Хм… А что, были какие-то сомнения? — Володя нахмурился и шутливо погрозил ей.

Девочка снова хихикнула.

— Нет. Но папа не хотел тебя звать.

— Мы его за это в угол поставим, — пообещал ей мальчик.

Аливия, видно, представила себе эту картину и рассмеялась, но тут же боль снова скрутила её, и она застонала.

— Что здесь происходит? — В комнату вошёл ещё один человек с кружкой. — Больную нельзя тревожить.

Володя обернулся:

— Вы кто?

— Я? Я врач. Смею надеяться, лучший в городе!

— Ага. — Володя покосился на кружку. — А это что?

— Это? Лекарство! Я только что его приготовил… Эй, что вы делаете!

Но Володя уже отобрал кружку и понюхал.

— И что вы этим собираетесь лечить?

— Разлитие желчи, конечно! Вы сомневаетесь в моём диагнозе?

— Разлитие желчи? — Володя нахмурился. — Какое ещё разлитие желчи? Вот что, — он решительно отставил кружку подальше и взял свой чемоданчик. — Мне не мешать!

После этого, не обращая внимания на вопли врача, достал из чемоданчика стетоскоп и ложечку. Повернулся к девочке:

— Ну-ка, снимай рубашку.

Аливия послушно откинула одеяло и, ничуть не стесняясь, стала раздеваться.

— Аливия!!! Князь! Что вы себе позволяете?! — воскликнул Осторн.

— Филипп, если кто попробует мне мешать, успокой. А ты ложись. Не сгибайся, выпрямись на кровати… понимаю, что больно, но постарайся. Помнишь, как загремела с дерева? И ведь не ревела, что же теперь плачешь?

— Но ведь я умираю! — Аливия вдруг заморгала.

— Умираешь? Это тебе кто сказал? Ну-ка, руки по швам, лежать и не пищать!

Аливия испуганно моргнула, но послушалась, озадаченно глядя на друга. Тот наклонился над ней. Позади раздались какие-то звуки, потом хрип. Мальчик полуобернулся. Купец, красный от ярости, пытался схватить табурет, а Филипп загораживал ему дорогу. Розалия висела на руке мужа.

— Я сказал «тихо», вы мне мешаете!

— Молодой человек уверен, что сумеет разобраться в болезни лучше меня, посвятившего искусству врачевания пятнадцать лет жизни? — едко осведомился врач.

— Посмотрим, — буркнул Володя и снова повернулся к девочке. — Аливия, я сейчас буду чуть давить на живот, а ты скажешь, где болит.

Володя наклонился и начал ощупывать живот.

— Больно… — застонала Аливия.

— Хм… Ясненько… Желчь… хм…

Он накрыл девочку одеялом и посмотрел на стетоскоп и ложку. Подумал и сунул их обратно в чемоданчик. Покопался там и достал небольшую капсулу, снова взял кружку, принесённую врачом.

— Так что же это?

— Это… — врач запнулся, — это средство от боли.

— Средство от боли? То есть это не лекарство от… как вы там сказали? Разлития желчи?

Врач нахмурился и пожевал губами.

— Это поможет девочке легче перенести страдание. Она заснёт…

— Сонное зелье, значит?