Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Следуя заведенной традиции, Черчилль направил новую книгу друзьям и коллегам. «Должно быть, вы теперь с грустным удовлетворением наблюдаете, насколько правы были», — поблагодарил его Клемент Эттли в июле 1939 года[2318]. Другой адресат, Десмонд Мортон, заметил, что, когда спустя много лет историки прочитают оба сборника Черчилля, они удивятся, насколько «горды, полны неверия, эгоизма или настоящего безумия» были англичане. Он процитирует польскую пословицу: Madry Polak ро szkodzie,^{116} добавив: «Английские избиратели все больше напоминают сегодня поляков»[2319]. Самое время, сославшись на верность своих прогнозов, ослабить оппонентов и прибавить себе веса в глазах растерявшейся публики. Но, как заметил лорд Моран, «одной из самых притягательных» особенностей Черчилля было то, что он никогда не прибегал к обороту: «Я же вам говорил»[2320].

Среди других комментариев выделяется замечание первого премьер-министра Северной Ирландии Джеймса Крэйга (1871–1940), сравнившего автора с Кассандрой[2321]; Реджинальда Барнса, назвавшего книгу «великим триумфом»[2322]; Энтони Идена, для которого чтение сборника хотя и было «весьма болезненным», тем не менее обладало «несомненным исцеляющим эффектом»[2323]; внука 3-го маркиза Солсбери Раундела Сесила Палмера, виконта Уолмера (1887–1971), полагавшего, что тексты «Шаг за шагом» символизируют собой «проницательность и смелость» автора, которому «Англия должна теперь принести много извинений»[2324].

Сборник произвел впечатление не только в 1939 году, но и после окончания Второй мировой войны, в том числе среди нацистов. После своего ареста Герман Геринг (1893–1946) решил ознакомиться с книгой Черчилля, немецкий перевод которой был издан Allert De Lange в Амстердаме в 1940 году. На полях он написал карандашом, что «прочитал книгу с большим интересом». Больше всего пометок пришлось на эссе «Враг слева». В статье «Франция после Мюнхена» (4 октября 1938) он выделил заключительный абзац, начинающийся с фраз: «Преступно отчаиваться. Мы должны учиться находить в неудаче источники будущей силы». В конце книги, под заголовком «верные места», он сделает пометку: «Пример немецкого ефрейтора»[2325]. Трудно, сказать, что Геринг имел в виду. Но, как и его фюрер, он предпочел виселице яд, покончив с собой до приведения исполнения приговора в действие.

Точка зрения таких людей, как Геринг, Черчиллю была глубоко безразлична. Но сам он был высокого мнения о качестве своих статей для Evening Standard и Daily Telegraph. Высокого мнения он был и о двух последних выпущенных сборниках. И хотя подобную точку зрения нельзя, как говорили римляне, принимать без щепотки соли, тем не менее автор был не далек от истины. «Оружие и Устав», а также «Шаг за шагом» представляют собой увлекательное чтение и сегодня. Черчилль постоянно пытается убедить читателя, но только не скучной демагогией или напыщенной риторикой. Он руководствуется фактами, а каждый аргумент подбирает с поразительным умением и использует с завидным мастерством.

Одновременно с прекрасной аргументацией сборники привлекают внимание и теми отличиями, которые они обнаруживают среди других произведений автора. Их основу составили материалы, которые не вынашивались годами и не создавались апостериорно. И статьи, и речи писались в самый разгар быстро меняющихся событий. Тексты наполнены живой историей, что не может оставить равнодушным.

Если говорить о стиле изложения и приемах убеждения, то в новых книгах Черчилль обращается к излюбленным наработкам. Но с учетом масштаба событий и серьезности рассматриваемых эпизодов воздействие этих приемов увеличивается многократно. Особенно это заметно на примере знаменитого выступления в палате общин от 24 марта 1938 года, когда для усиления своих высказываний Черчилль прибегает к рассмотрению настоящего из будущего, добавляя при этом дополнительный пласт — знания о прошлом:

«Обратившись к истории Рима и Карфагена, мы легко поймем, почему так произошло, — говорит он о поражениях Британии на внешнеполитическом фронте со времен победы в Первой мировой войне. — Но если с тремя Пуническими войнами уже давно все более-менее ясно, то, анализируя причины падения Британской империи, угроза которого сейчас нависла над нами, историки будущего и через тысячу лет вряд ли смогут разобраться в перипетиях нашей внешней политики. Грядущие поколения никогда не поймут, как столь великая нация, располагающая всеми необходимыми ресурсами, позволила унизить себя, добровольно отказавшись от всех преимуществ абсолютной победы в предыдущем мировом противостоянии, доставшейся ей дорогой ценой!»[2326].