Уинстон Черчилль

В 1908-1913 годы крепнет его дружба с Ллойд Джорджем, великим политиком своего времени. Вместе они готовили программу борьбы с безработицей и другие социальные реформы. Благодаря Ллойд Джорджу Черчилль был принят и защищен в самых высоких советах Британской империи. В эти годы Черчилль говорил, что Ллойд Джордж “может заговорить птицу на ветке”. Происходило сближение с Эдуардом Греем. Если Ллойд Джордж был свидетелем Черчилля при заключении брака в 1908 году, то Грей стал крестным отцом его сына в 1911 году. Нередко после напряженного дня (особенно в период агадирского кризиса 1911 года) оба политика отправлялись в бассейн, где (по словам Грея) “он охлаждал свой темперамент, а я освежал свой дух”.

Недоброжелатели указывали на бюст Наполеона, поставленный Черчиллем на письменном столе. Возможно самый влиятельный член кабинета Асквита Морли сказал Черчиллю, что карьера Наполеона успехом не завершилось. Тот ответил, что перспектива завершить дни на Святой Елене его только воодушевляет.

* * *

Гарольд Макмиллан, младший современник Черчилля вспоминает об этом времени: “Большинство из нас, молодых людей в школах и университетах полагали, что и во внешней, и во внутренней политике мир еще долго будет идти по своей старой дороге. Мы были оптимистами и надеялись на постоянный прогресс в направлении реализации все более полного счастья человечества. Если даже мы испытывали скептицизм, тревожась по поводу проявлений германского шовинизма, никто из нас не имел ни малейшего представления о кошмарном мире, в который нам вскоре пришлось погрузиться”.

Последними придя к дележу колоний, экспансионисты в Германии постарались исправить эту “несправедливость”. Противясь закреплению французов в Марокко, Берлин в июле 1911 года послал канонерскую лодку в марокканский порт Агадир, что повлекло за собой целую цепь событий. Итальянцы, воспользовавшись взаимонейтрализацией Парижа и Берлина, захватили у турок Триполи. Это детонировало взрыв на Балканах среди противостоящих Турции стран. Последовали балканские войны 1912 - 1913 годов, увеличившие влияние Сербии. Мировая держава Австро-Венгрия начала опасаться усиления Сербии на Балканах. Союз России и Сербии создал в отношениях между Россией и Австро-Венгрией взрывоопасную обстановку. Германия не желала ослабления влияния Австро-Венгрии. В Берлине начали серьезно размышлять о насильственном разрешении конфликта.

События 1911 года оказали влияние и на Англию. Теперь, с высоты прошедшего века видно, как происходила трансформация взглядов крупнейших политиков британской политической арены, в частности, у двух самых молодых и талантливых - Дэвида Ллойд Джорджа и Уинстона Черчилля. В дни кризиса, вызванного агадирской провокацией немцев, Ллойд Джордж сказал банкирам Сити в Мэншн-Хаузе: “Если нам навяжут такое положение при котором мир может быть сохранен только лишь посредством ослабления позиций Британии, завоеванных в течении столетий героизмом и усилиями многих англичан, если интересы Англии окажутся затронутыми в жизненно важных сферах, как если бы она ничего не значила в общем совете наций, тогда я хочу сказать абсолютно определенно, что мир за такую цену стал бы нестерпимым унижением для столь великой страны, как наша”.

Четыре дня спустя Ллойд Джордж и Уинстон Черчилль прогуливались у Букингемского дворца. К ним быстро приблизился гонец: не сможет ли министр финансов прибыть к министру иностранных дел Грею? Ллойд Джордж обернулся к Черчиллю: “Это касается моей речи. Немцы хотят моей отставки”. Черчилль ответил: “Это сделает вас самым популярным человеком в Англии”. Предчувствие Ллойд Джорджа подтвердилось. Германский посол граф Меттерних сообщил, что для Германии подобное обращение с собой нестерпимо.

То было событие немалого значения. Немцы впервые были поставлены перед фактом: слова Ллойд Джорджа указывали на то, что Англия не будет стоять в стороне в случае большого европейского конфликта. В мемуарах Черчилль указывает, что именно с этого времени он начал интенсивно следить за соотношением сил в Европе, за состоянием дел в европейской дипломатии. В меморандуме тех дней изложены мысли: “Действия Германии в Агадире были ошибкой, неверным шагом, они заставили нас пересмотреть политику в свете неприемлемости немецких методов”. Теперь Черчилль полагает, что “если между Францией и Германией не будет достигнуто соглашения и последует тупик, мы должны будем обеспечить британские интересы… Если Германия объявит войну Франции, мы должны будем присоединиться к Франции”.

К этому времени тридцатипятилетний министр внутренних дел стал реально влиять на внешнюю политику своей страны, участвуя в заседаниях комитета имперской обороны. Именно в этом комитете сэр Эдуард Грей конфиденциально сообщил присутствующим, что Британия связана обещанием выступить на стороне Франции в случае ее конфликта с Германией.