Удавка на собачьей шее (СИ)

День седьмой.

Рамси сидит во дворе, рядом с псарней, на подтащенной бочке, и стругает стрелу, давно уже ставшую пустой щепой. Мимо снуют люди, кто-то грузит оставшиеся бочки на телегу, поглядывая в сторону лордова сына, но никто и слова не говорит, чтобы тот поднял свой толстый зад. Правильно. Вонючка выгребает дерьмо за собаками, молча наполняет лопатой ведро и выносит его, потом возвращается – и снова, не поднимая глаз, не поправляя спутанных седых волос. И снова. И снова. Сколько же эти собаки срут, во имя всех богов?

– Вонючка, а Вонючка? – Рамси раздраженно выбрасывает обломившуюся щепу и, не зная, чем еще занять пальцы, со скуки начинает кидать нож в землю. – А сколько срут собаки?

– Вы… что имеете в виду, милорд? – остановился, вздрогнул, глаз не поднимает, ручку ведра в руках крепко жмет.

– Да ты никак оглох, что ли? Я ж тебя прямо спрашиваю: сколько срут собаки?

– Я… н-не знаю, милорд, – у него нет правильного ответа, как и на другие вопросы, – …м-много?

– Вот и я говорю, мы ж их столько не кормим, сколько они срут, верно, Вонючка? – нож так и входит мягко в землю, раз за разом, и Вонючка слабо-слабо вздрагивает всякий раз, как Рамси наклоняется за ним, и ходят мышцы на широкой спине. Тонкая струйка жидкого дерьма течет с края ведра, капает на землю. – Да не гадь ты тут, неси уже, – машет Рамси рукой с ножом, и мышца около вонючкиного рта дергается от облегчения. Снова ссутуливает плечи и спешит дальше унести ведро. Скучно.

Возвращается опять, проскальзывает в открытые воротца псарни, начинает скрести лопатой. Чавк-шлеп-чавк-шлеп-чавк-шлеп-скрр-скрр-чавк-шлеп.

– Чего там у тебя, до камня уже докопал, что ли? – скучающе спрашивает Рамси.

– Нет, милорд, – негромко, но послушно отвечает Вонючка.

– А что тогда? – спрашивает Рамси уже раздраженно, подождав, потому что дальше Вонючка не продолжает.

– Д-доска попалась, милорд.

И снова после короткого, пугливого перерыва – чавк-шлеп-чавк-шлеп. Как же раздражает. Рамси поднимается как раз тогда, когда Вонючка выходит из псарни. Рамси даже не смотрит на него, и Вонючка не ищет его взгляда. Проходят мимо друг друга, тычок под колени – Вонючка шлепается неловко, расплескивая дерьмо и увязая в нем руками.

– Ну под ноги же надо смотреть, – цокает языком Рамси.

– Да, милорд. Простите, милорд, – за собачьим дерьмом не видно, как подрагивают оставшиеся пальцы.

– Да ничего, ничего, Вонючка. Приберешь – и забудем, – Рамси свистит и поднимает лопату, прислоненную к стене псарни, перебрасывает через плечо. С лопатой и уходит. Настроение становится немного лучше.

День девятнадцатый.

Нетерпеливо ластятся, шумно дышат собаки, вязнут копытами лошади в болотистой земле. Парни Бастарда едут на охоту. Здоровые, шумные, потные под теплыми одеждами из шкур, они гогочут, обнажая горла.

– А какие титищи у этой бабы, я таких сроду не видал! – Желтый Хрен звучно ржет, отпуская поводья и облезшими руками показывая на себе.

– Ты б так не показывал, а то у самого еще титьки вырастут, как у бабы, – суеверно и серьезно осаживает его Кислый Алин, и все хохочут над ним.

– Это ж как же титьки у мужика-то вырастут? – Лутон вытирает выступившую от смеха слезу.

– А так. Что к себе примеришь – то с тобой и будет. Богами клянусь, мне так матушка говорила.

– А про зубы выбитые к близкой смерти тебе матушка не говорила? – с издевкой спрашивает Лутон.

– Как же, говорила-говорила… – с готовностью начинает Алин, но закончить не успевает – Лутон с размаху бьет его рукой в жесткой перчатке по зубам, слегка склонившись с коня. – Ах ты шукин шын! – орет Алин, зажимая закровавивший рот. – Ты што?! А вджуг вжапжавду выбьешь?!

Все опять смеются, обиженный Алин утирается рукавом. Деймон не хохочет со всеми, но и его губ касается улыбка, когда он слегка пришпоривает коня, подбираясь ближе к едущему впереди Рамси.

– Шутки шутками, а и вправду, что ты с нами вчера не пошел? – тихо спрашивает Деймон, ровно покачиваясь в седле. Рамси смотрит на него искоса. Он и любит Деймона, и не любит. С одного взгляда, тот верный товарищ, как и остальные, но с другого – больно умен и догадлив.

– Не пошел и не пошел, – своенравно отвечает Рамси. – Больно еще радости на ваши хрены смотреть.

– И то верно, – согласно кивает Деймон. – Ну, дело твое. Но титьки у той бабы и правда знатные, – он хохочет звонко, мелодично, во все горло, и шпорит коня. Пусть девки в лесу, пусть эти суки слышат, как едут Парни Бастарда.