Удана

«Берегись друг! Не обижай монаха! Он могуч и обладает величайшими сверх способностями!» — сказал второй яккха. Во второй и в третий раз злобный яккха предлагал ударить преподобного Сарипутту, и каждый раз его друг, предостерегая, одергивал его. Более не слушая возражений злобный яккха с размаху ударил великого монаха по голове. И так сильна была сила того удара, что замертво бы свалила здорового слона или расколола горный хребет!

В тот же момент злой яккха с воплями: «Я горю! Я горю!» провалился в дебри Великого Ада. Так получилось, что уважаемый Махамоггаллана при помощи своего ясновидения увидел случившееся и с тревогою спросил преподобного Сарипутту: «Друг ты в порядке? Как себя чувствуешь? Ничего не болит?»

«Все хорошо, друг — был ответ. — Чувствую себя отлично. Хотя немного болит голова».

«Чудесно! Невероятно! Насколько сильны твои сверхспособности, о друг Сарипутта! Только что могучий яккха ударил тебя по голове. И как силен был тот удар! Им можно было бы замертво убить взрослого слона или расколоть горный хребет! И все что ты говоришь мне после него: «Все хорошо, друг. Со мною все в порядке, но слегка побаливает голова».

«Невероятно друг Моггаллана! Как сильны твои сверх человеческие способности! Ты увидел яккха, а я не смог заметить и грязного чертёнка!»[33]

Тогда Господин, при помощи своих сверхчеловеческих способностей, услышав эту беседу и осознав значимость этого момента, сформулировал вдохновленные гатхи:

Его ум спокоен подобно горе,
Умиротворен и безмятежен,
Не увлечен вещами вызывающими влечение,
Не разгневан тем, что вызывает гнев.
Когда ум развит подобным образом,
Как им может овладеть страдание?

Уд. 4.4. История о якши, ударившего Сарипутту

Перевод с пали А.В. Парибка.

(Стереотипная рамка и повторы сокращены).

Однажды достопочтенный Сарипутта и достопочтенный Маудгальяяна жили в Голубиной лощине. И вот как-то раз в лунную ночь достопочтенный Сарипутта, только что побрив голову, сидел под открытым небом и был погружён в какое-то сосредоточение. Шли с севера на юг двое якшей-приятелей по какому-то своему делу. Увидели они достопочтенного Сарипутту, и говорит один якша другому: "Ох, и хочется мне, приятель, дать этому шраману по голове". — "Оставь, приятель, — говорит ему на это другой якша. — Не нападай ты на шрамана. Это шраман могучий, мощный, сверх обычного сильный". Не внял якша приятелю, ударил достопочтенного Сарипутту по голове. И таков был удар, что слона ростом в семь или в семь с половиной локтей в землю бы вогнал или макушку бы горы раздробил. Но якша вдруг завопил: "Горю, горю!" — и тотчас провалился в преисподнюю. И узрел великий Маудгальяяна своим дивным, чистым, сверхчеловеческим оком, как якша наносит достопочтенному Сарипутте удар по голове. Узрев это, он пришёл к достопочтенному Сарипутте и спросил его: "Всё ли у тебя, друг, впорядке, всего ли тебе хватает, не болит ли что у тебя?" — "Всё у меня, друг мой Маудгальяяна, в порядке, всего мне хватает, голова только побаливает". — "Чюдесно, друг мой Сарипутта, необычайно, друг мой Сарипутта! Как ты могуч, достопочтенный Сарипутта, и сверх обычного силён! Тебя ведь некий якша по голове ударил, да так, что что слона ростом в семь или в семь с половиной локтей в землю бы вогнал или макушку бы горы раздробил, а у тебя голова только побаливает!" — "Чудесно, друг мой Маудгальяяна! Необычайно, друг мой Маудгальяяна! Как ты могуч, достопочтенный Маудгальяяна, и сверх обычного силён! Тебе даже якшу видно, а я что-то ни черта не вижу!"

Услыхал Блаженный дивным, чистым, сверхчеловеческим слухом разговор хтих могучих мужей. И, узнав об этом, Блаженный тогда воскликнул:

"Если мысль, подобно скале,
Недвижно и прочно стоит,
Прелестью не прельщаема,
Гневом не раздражается,
Если так освоена мысль —
Не поддастся боли она".

Уд 4.5. Нага сутта — Слон вожак

Так я слышал. В то время Благословенный жил в, расположенном недалеко от Косамби, монастыре Гхоситы. Проживая там Учитель постоянно был окружен монахами и монахинями, верующими мирянами и мирянками, королями и их министрами, учителями и последователями других Учений, проживая в атмосфере постоянного беспокойства, где отсутствовали простота и умиротворенность. И как то Учителю пришло в голову: «В настоящее время я проживаю в окружении толп различных людей, в атмосфере беспокойства. Почему бы мне не пожить уединенно, удаленным от больших компаний людей?»