Удачная неудача Солнцеликого - 2

А небо стремительно светлело, зарумянилась танцующая вода, все вокруг напряглось в ожидании, когда, ну когда же из-за темного горизонта покажется первый осторожненький краешек солнышка. Я так хотела это увидеть, что неосознанно замерла. Легкое головокружение туманило разум, потому что дыхание стало редким и поверхностным. А вдруг пропущу? Бесчисленное количество  раз поднимался восход на экране моего ноутбука, но никогда, никогда(!) я не видела это чудо вживую. Не сложилось по морям разъезжать, то денег не было, то от больной мамы не оторваться.

– Ваша милость?

Вопрос прозвучал неожиданно и несколько испуганно, но это все потом, потому что я не упустила! Я увидела! Увидела, как горизонт полыхнул и оранжево-розовая макушка светила явила себя миру. Увидела и, как девчонка-подросток, взвизгнула от восторга.

– Ваша милость, что с вами? Вам плохо?

– Мне хорошо! – ответила, не оборачиваясь и не отрывая глаз от розовеющего пространства. – Мне очень хорошо!

И сама удивилась, как игриво, с придыханием, это прозвучало. Хотелось оглянуться и увидеть Витто, но за спиной стоял Байдан. На его лице не было обычного просветленного умиротворения, он был испуган и растерян, но это длилось лишь до того момента, когда мы встретились глазами. Раз! И вернулся Байдан «для всех». Но это уже неважно, потому что маска простодушного добряка теперь никогда не закроет от меня другого Байдана. Наверняка умного и очень несчастного.

Уж не о нем ли говорила Сиштира?

– Отдохнуть пришел, Байдан? – А что я могла подумать, глядя на кусок толстого войлока в натруженных руках. Человек подстилку себе припас, чтобы на камне холодном не сидеть.

– Нет, ваша милость, я прихожу сюда помолиться, когда минутка выпадает. – Кухарь замялся, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Сегодня вот оплошал, Луноликая уже удалилась.

И опять замялся, вроде как даже уйти собрался, но моя чуйка орала, что отпускать его никак нельзя.

– А я чаще Раштиту молюсь и Рушату. – Наверное, ляпнулось что-то очень личное, потому как маска добродушия сменилась задумчивым удивлением. – Байдан, раз уж я нечаянно испортила вам моление, то, может быть, вы побудете со мной? – Черт знает, почему вдруг вылезло это «вы», на кухне-то благополучно «тыкала». – Мне еще не хочется уходить, здесь так красиво, побудьте со мной. Пожалуйста.

Хочу! Хочу, чтобы он остался. Искренне, а не потому, что богиня попросила. Странный кухарь задумался лишь на пару мгновений, кивнул и раскатал свой войлочный матрасик на низком парапете. Это такое предложение сесть на теплое? Вот ведь! Я-то в плаще, а сам в куценьком кительке с чужого плеча.

– Да мы тут и вдвоем отлично поместимся. – Неловко-то как, а-ащ.

Опять кивнул и сел на оставленное место, как будто уже не раз сиживал так. Не проявляя смущения, с тихим достоинством. И полу моего плаща принял на плечи очень спокойно, с видимой благодарностью.

Осознать-то нелепость своего поведения я осознала, но огорчиться не успела.

– Что вы хотите узнать, госпожа Нина? 

– Да много всего. О крепости, о переправе, о людях, о магии. – Не сиди мы к плечу плечо, обязательно пропустила бы это секундное напряжение на слове «магия». – А больше всего я хочу узнать, почему вы несчастны, Байдан.

Эх, лица почти не видно, сидим-то вплотную, да еще и высокий! Но как дрогнул мускул на выбритой щеке, усекла. И отметила для себя – на выбритой!

– Вы заметили, ваша милость…

Угу, я бы еще недели три «замечала», если бы меня, такую наблюдательную, богиня носом не ткнула.

– Вы слишком опрятны и внимательны, чтобы быть просто не очень умным кухарем. Так кто вы, Байдан? И зовите меня Ниной, я титулования не люблю.

– Нина?

– Да, просто Нина. Даю слово, что все останется между нами.

А вот эта улыбка мне уже нравится. Грустная и чуточку злая. Не блаженная. Не маска. Ну давай, решайся уже!

– В обмен на вашу тайну, Нина. – И натянул поплотнее свою часть плаща. Это он так обозначил, что принимает игру? О как! Умен!

– Да моя тайна выеденного яйца не стоит. День-два – и о ней будут знать все. Офицеры уже знают. Я иномирянка.

И тишина. Хоть бы Тит проснулся уже, подсказал бы чего.

– А я магистр Байдан Врем. Маг без магии.

Твое ж волшебное число «пи»! Сломленного жизнью аристократа представить себе могла, но такое!

– Полное выгорание? Давно?

– Двадцать шесть лет…

Плотину прорвало. Магистр Врем выжег себя, когда держал щиты, страхуя отход студентов во время ЧП. У одного из юных магов сдали нервы, и он атаковал сокурсников. У недоумков хватило дури спровоцировать сильного и нестабильного мальчишку. Трое погибших и магистр-инвалид, как результат злой шутки.

– И что, совсем-совсем без магии?

– Разве что я ее по-прежнему чувствую, вернее – угадываю. А вот вашу вчера не распознал. Вы ведь магичили, Нина, а магии в вас нет. Так мне кажется. Расскажете?

О-о-о! Так вот почему он так легко пошел на контакт. Прям от сердца отлегло, а то уж больно неестественное доверие какое-то. Слишком легко. Ученый – он всегда и везде ученый. Интересно ему, видите ли. Еще один юннат.