Удача мертвеца

Паренёк бежал, петляя, как заяц, нарезая круги по переулкам, перепрыгивая заборы и пытаясь меня запутать. Он и не подозревал, что все эти трюки я знал едва ли не лучше его. Последствия беспризорного детства.

Я догнал его в тупике в старой части города и вырвал кошелёк из его рук. Мальчишка дрожал от страха, увидев моё лицо.

- Не убивайте, прошу... - взмолился он, и я увидел, как по грязному лицу ползут две мокрые дорожки.

Раньше я убил бы его, не задумываясь. Прирезал бы и бросил в канаву. Но сейчас я просто не мог. Я пролил уже достаточно крови в своей жизни.

- Знаешь, кто я такой? - спросил я.

- Кровавый Эд... - всхлипнул мальчик.

- Знал, у кого кошелёк тянешь?

- Не-е-ет... - ответил он.

Я достал из кошелька золотую гинею и протянул ему.

- В следующий раз смотри, у кого воруешь.

Мальчик, почувствовав, что я не собираюсь его убивать, помчался наутёк, даже не взяв монету. Я положил её обратно и пошёл к пристани.

Моя эскадра стояла под охраной английских солдат. Немыслимо для пирата, который не арестован. А ведь я даже не капер, я не служу короне официально. Я - обычный разбойник.

Я лежал в каюте и размышлял, что мне делать. С одной стороны, я мог сейчас бросить карьеру пирата, остепениться и стать уважаемым членом общества. Плантатором и чиновником, как Генри Морган. С другой стороны, тогда я больше никогда не увижу Алисию. Но если я проигнорирую губернатора, я так и останусь вне закона, пиратом и разбойником. И даже если потом я вернусь в Порт-Ройал, или в любой другой английский город, меня тут же повесят. Сэр Томас Мэдифорд - очень злопамятный человек.

Я позвал вестового. Оливер выжил в битве, хоть и лишился глаза. Из-за ранения его лицо навсегда приобрело насмешливое выражение, будто он постоянно ухмылялся, но это было не так.

- Да, капитан? - спросил он.

- Позови капитана Пуассона.

- Так ведь ночь уже, - сказал он, и мне показалось, будто он надо мной смеётся.

- Разбуди его, чёрт тебя дери! - зарычал я.

Оливер вышел и через десять минут вернулся с Филиппом.

- Можешь быть свободен, - я отпустил вестового.

Филипп стоял заспанный, в ночной сорочке. На перевязанном плече снова выступила кровь.

- Ты хотел меня видеть? - спросил он.

- Садись, Фил, - сказал я, и француз неловко опустился в кресло.

Я помолчал несколько секунд, глядя в иллюминатор. За ним виднелся Порт-Ройал и его огни. Над городом возвышалось поместье губернатора, а чуть дальше, в холмах, я видел поместье Моргана.

- Я не знаю, что делать, Фил, - сказал я.

Француз посмотрел на меня, ожидая продолжения.

- Что бы ты выбрал, друг? Богатство и покой, или любимую женщину и риск? - спросил я.

- Не знаю, - ответил он. - Раньше, когда ты только угнал нашу лодку, я хотел лишь вернуться домой и жить спокойно, но теперь уже не смогу.

- Море привязывает к себе похлеще выпивки и опия, - сказал я.

- Если ты и правда её любишь, то ты должен быть с ней, - произнёс Филипп. - Женись.

- Завтра она отправляется в Европу.

Филипп усмехнулся.

- Это всё усложняет.

- Да и я не знаю, как она ко мне относится. Стоит ли пытаться? Я ведь теперь урод, - вздохнул я. - Раньше я был хотя бы просто пиратом и разбойником.

- Если бы ты видел, как она на тебя смотрит, ты бы не задавал таких вопросов.

Я замолчал и уставился в иллюминатор.

- Спасибо, Фил. Ты будешь отличным капитаном.

Эпилог

'Удача мертвеца' скользила по волнам Карибского моря. Я стоял за штурвалом, подставив лицо свежему солёному ветру и напевал шанти про девушку, что ждёт моряка из похода.

Полуденное солнце светило прямо в глаза, а вокруг, в блестящем синем море выпрыгивали из воды дельфины.

- Добрый знак, - произнёс Джеффри, который остался моим старшим помощником.

Я кивнул головой, не прекращая напевать себе под нос моряцкую песенку. Настроение было прекрасным.

- Вижу корабль! - закричал матрос из вороньего гнезда и указал рукой в сторону кормы.

Как раз туда, откуда мы вышли.

Я достал подзорную трубу и посмотрел на горизонт. Там виднелся белоснежный парус.

- Разворачиваемся! - заорал я. - Кораблю к бою готовь!

Я круто заложил штурвал, а флибустьеры умело переложили паруса. Меня затрясло от предвкушения боя, это чувство снова вернулось. Я знал, чего я хочу, и знал, как этого добиться. Дух вернулся ко мне, как сказал бы Джон.

Бриг нёсся вперёд на всех парусах, а я вспоминал, сколько ради него пережил. Но это было ничто, мимолётный каприз и желание не оставлять обидчика безнаказанным. Настоящая цель лежала впереди.

- Пушки к бою! - приказал я, и канониры принялись расчехлять орудия, отмерять порох и выбирать ядра.

Корабль шёл нам навстречу, ничего не опасаясь. Мой бриг теперь был известен всем английским судам.

- Роджера наверх! - закричал я.

На грот-мачту, самую высокую, подняли знаменитый чёрный флаг. Череп и кости развевались над волнами, вселяя страх в мирных торговцев и простых капитанов. А я чувствовал гордость от того, что снова иду под флагом воров, убийц и разбойников.

Я посмотрел на корабль впереди. Английская каравелла пыталась развернуться, но я знал, что от 'Удачи мертвеца' не скрыться.