Читаем Учитель и его время полностью

Поселился он в отдельной комнате общежития ВМедФ на Преображенке. Детально ознакомился с терапевтическими отделениями Главного госпиталя и Центральных госпиталей. Принял предложение Ф. И. Комарова стать профессором на кафедре госпитальной терапии 1-го ММИ. Коллектив этой кафедры принял его обстоятельную манеру работы с больными, подчинился его эрудированности и клиническому чутью, одобрительно воспринял его, чисто ленинградскую, интеллигентность. Конечно, это не было тем, чего бы он хотел, то есть собственной клиники, но для начала этого было достаточно.

Я застал его в первые месяцы его работы в Москве, так как в январе 1978 г. принял участие в сборах начальников кафедр ВПТ всех факультетов (я тогда поехал вместо Л. М. Клячкина). В десятидневных сборах участвовали Е. В. Ермаков, Б. Ф. Мурашов (Самара), А. Ф. Ершов (Томск), И. А. Климов (Горький) и я. Программа была обширная и не только по вопросам ВПТ. Мы побывали в Институте кардиологии, где с нами беседовал акад. И. К. Шхвацабая, в Институте гематологии и переливания крови (акад. О. К. Гаврилов), побывали в ЦВКГ им. А. А. Вишневского, посетили кардиологический центр и Музей истории Главного госпиталя, основанного в 1703 г. По музею нас водили сам Е. В., который его уже хорошо знал, и генерал-майор медицинской службы А. М. Невский, ветеран госпиталя. Евгений Владиславович с большим уважением относился к этому подвижнику. С гемостезиологами мы говорили о «голубой крови», подробно знакомились с асептическими палатами. Г. К. Алексеев прочел нам лекцию о гипертонической болезни… Кстати, Георгий Константинович с 1965 по 1974 г. параллельно со своими основными обязанностями был лечащим врачом маршала Г К. Жукова. Замыслом Е. В., открывшего сборы и завершившего их беседой с нами, было не только собрать нас всех вместе, но и повысить наш кругозор, с тем, чтобы мы полнее связывали проблемы ВПТ с развитием «большой терапии».

В один из воскресных дней в период сборов я уговорил его съездить в Измайлово к моей сестре Любе. Решили прежде пройтись немного по Измайловскому парку, тем более что Евгений Владиславович раньше здесь не бывал. Заснеженный лес был залит солнцем. Бегали лыжники. Январь был теплым, и речка Серебрянка, протекавшая посреди леса, кое-где выбивалась из-подо льда. Заговорившись, мы немного заблудились, но Е. В. возвращаться отказался, сказав, что это – плохая примета. В результате мы вышли далеко севернее 13-й Парковой…

Говорили о Москве, о современных столичных терапевтических школах, о Е. И. Смирнове и его роли в годы войны, о профессорах Г. Ф. Ланге и М. С. Вове и. Вспоминали о кафедре, которую он оставил в Академий. Дома нас тепло встретила Любовь Михайловна, мы посидели за столом, выпили водочки и лишь к вечеру расстались. Этот день запомнился.

Конечно, какое-то время Е. В. еще жил интересами людей своей кафедры, но постепенно московский миф поглотил его. Москва – не Ленинград. В какой-то мере они – антиподы: большая деревня и город, ярмарка и музей, спешка и размеренность, трата я накопление, сердце и ум. Эта разница устойчиво держится и сейчас.

Вскоре Гембицкие получили квартиру ни ул. маршала Тухачевского, где они поселились вместе с внучкой Инной – студенткой мединститута. Пожалуй, впервые у них появилась хорошая удобная квартира, и у Нины Яковлевны, которая к тому времени уже оставила работу, возник собственный объект деятельности, о котором и не мечталось предыдущие 40 лет их семейной жизни.

В 1980 г. возникла идея формирования кафедр терапии и хирургии на ВМедФ при ЦОЛИУВ. И когда эти кафедры были созданы, их возглавили главный хирург МО проф. К. М. Лисицын и Е. В. Гембицкий. Кафедра терапии разместилась на 1-м этаже кардиологического (того времени) корпуса ГВКГ с использованием в интересах учебного процесса лечебных отделении госпиталя. База, конечно, была отличная. Госпиталь, как и прежде, славился своим клиницизмом. Здесь работали мастера. Преподаватели кафедры не сразу доказали свою «конкурентоспособность» в столь мощном окружении. Но со временем и это было достигнуто. Среди помощников Е. В. по кафедре мне припоминаются А. Г. Брюховецкий, Т. М. Ермолина, Парфенов, А. И. Синопальников, В. Г. Алексеев.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии