Убить пересмешника

– Она встала на цыпочки и поцеловала меня в щеку. И говорит, отродясь ни с кем не целовалась, хоть черномазого поцелую. А что отец с ней делает, так это, мол, не в счёт. Поцелуй и ты меня, черномазый, - говорит. Я говорю - отпустите меня, мисс Мэйелла, и хотел бежать, а она загородила дверь, - не толкать же мне её. Не хотел я её толкать, мистер Финч, и говорю - пропустите меня! А тут как раз мистер Юэл заглянул в окно и давай кричать.

– Что он кричал?

Том Робинсон опять глотнул и вытаращил глаза.

– Не могу я это сказать… ну никак не могу… тут народ, дети…

– Что он сказал, Том? Вы должны повторить присяжным, что он сказал.

Том Робинсон крепко зажмурился.

– Он сказал: «Чертова шлюха, я тебя убью».

– А потом что было?

– Я сразу убежал, мистер Финч, не знаю я, что потом было.

– Том, вы изнасиловали Мэйеллу Юэл?

– Нет, сэр.

– Нанесли вы ей какие-нибудь побои?

– Нет, сэр.

– Вы противились её заигрываньям?

– Я старался, мистер Финч. Я старался, только я не хотел быть грубым. Не хотел быть грубым, не хотел её толкать.

Тут мне пришло в голову - Том очень воспитанный, прямо как Аттикус. Только после отец мне объяснил, и я поняла, в какое трудное положение попал Том: что бы там ни было, а посмей он ударить белую женщину - и ему конец, вот он и кинулся бежать, а раз бежит, значит виноват.

– Давайте вернёмся к мистеру Юэлу, Том, - сказал Аттикус. - Он вам что-нибудь сказал?

– Нет, сэр. Может, он что и сказал, да меня-то уже не было…

– Достаточно, - оборвал Аттикус. - А то, что вы слышали, кому он говорил?

– Он говорил мисс Мэйелле, мистер Финч, и смотрел на неё.

– И потом вы убежали?

– Да, сэр.

– Почему вы убежали?

– Напугался, сэр.

– Почему вы испугались?

– Были бы вы чёрный, мистер Финч, вы бы тоже напугались.

Аттикус сел. К свидетельскому месту пошёл мистер Джилмер, но в это время в публике поднялся мистер Линк Диз и объявил:

– Вот что я вам всем скажу. Этот малый работает у меня восемь лет, и ни разу я его ни в чём дурном не заметил. Ни разу.

– Попридержите язык, сэр! - загремел судья Тейлор. Сейчас он был ни капельки не сонный и весь покраснел. Удивительное дело, несмотря на сигару, он говорил очень внятно. - Линк Диз, - заорал он, - если вам есть что сказать, извольте это говорить в положенное время и под присягой, а пока чтоб вашего духа тут не было! Понятно? Чёрт меня подери, стану я тут слушать этого фрукта!

Судья Тейлор свирепо поглядел на Аттикуса - попробуй, мол, скажи хоть слово, но Аттикус наклонил голову и только посмеивался про себя. Аттикус когда-то говорил: судья Тейлор очень любит метать громы и молнии, иногда даже хватает через край, но адвокаты пропускают его грозные тирады мимо ушей. Я поглядела на Джима, а он только покачал головой.

– Это ведь не то что присяжный встал да заговорил, - сказал он. - Тогда бы он, наверно, так не разъярился. А мистер Линк просто нарушает порядок.

Судья Тейлор велел секретарю вычеркнуть из протокола всё после слов: «Были бы вы чёрный, мистер Финч, вы бы тоже напугались», а присяжным сказал не обращать внимания на всякие неуместные выкрики. Он сердито глядел на проход - наверно, ждал, чтоб мистер Линк Диз закрыл за собой дверь. Потом сказал:

– Давайте, мистер Джилмер.

– Был ты приговорён к месяцу тюрьмы за нарушение общественного порядка, Робинсон? - спросил мистер Джилмер.

– Да, сэр.

– И здорово ты отделал того черномазого?

– Он меня поколотил, мистер Джилмер.

– Да, но осудили-то тебя, верно?

Аттикус поднял голову.

– Это был мелкий проступок, и это уже записано в протоколе, ваша честь. - Мне показалось, голос у него усталый.

– Всё равно, пускай свидетель ответит, - сказал судья Тейлор тоже усталым голосом.

– Да, сэр, меня посадили на месяц.

Теперь мистер Джилмер станет уверять присяжных, что раз человека осудили за нарушение общественного порядка, значит, и замыслить насилие над Мэйеллой Юэл он тоже может; только для этого мистер Джилмер и завёл этот разговор. Такие доводы всегда годятся.

– Робинсон, ты отлично умеешь одной рукой и гардеробы рубить и дрова колоть, верно?

– Да, сэр, сдаётся мне, что так.

– У тебя хватает силы придушить женщину и повалить её на пол?

– Я никогда этого не делал, сэр.

– Но силы у тебя на это хватит?

– Сдаётся мне, что так, сэр.

– Давно на неё заглядывался, а, парень?

– Нет, сэр, никогда я на неё не глядел.

– Так ты что же, из одной любезности ей и дрова колол и вещи перетаскивал, а, парень?

– Я ей старался помочь, сэр.

– Ишь ты, какой благородный! Ведь ты и на плантации работал, да и дома всегда дела найдутся, а?

– Да, сэр.

– Почему ж ты свои дела не делал, а работал на мисс Юэл?

– Я и свои дела делал, сэр.

– Хлопот, значит, было по горло. А чего ради?

– Что «чего ради», сэр?

– Чего ради ты для неё так старался?

Том Робинсон ответил не сразу.

– Да вот, я уж говорил, помочь-то ей вроде некому, - сказал он неуверенно.

– А мистер Юэл, а семеро ребят?

– Да ей вроде никто не помогал…

– И ты колол ей дрова и делал всякую другую работу просто так, по доброте сердечной, а, парень?

– Да вот, хотел ей помочь…

Мистер Джилмер криво усмехнулся и поглядел на присяжных.