Убийца теней

- Вам известно, что по воле Творца мира мы, охотники, прозреваем ночных тварей лучше других, и больше знаем о них...

"Прозреваем ночных тварей". Поумнее-то ничего брякнуть нельзя было? "Вам известно". Да ничего вам на самом деле не известно, тем и воспользуюсь... Чего там открылось моему взору? У, бред...

- В момент гибели этот оборотный зверь невольно открыл мне свои мысли... - ага, можно подумать, были они у него, мысли. - Точнее, отражение другого, высшего помысла, запечатлевшееся в низшем, жалком и злобном уме оборотня... - да что я такое несу? Только дурак будет слушать, только дважды дурак поверит... - Теперь мне ясна истинная причина, почему зверь был послан в Лоретт.

"Почти то же вранье, которое меня возмущало, повторяю. Оружием врага пользуюсь, людей в заблуждение ввожу. Но если тот, ради кого все это, на свободу выйдет, может, сумеет все искупить. Своей крупицей истины всю мою ложь преодолеет..."

Сидящие за столом как-то подобрались, шеи вытянули, стараясь не пропустить ни слова. Удалось все-таки их вниманием завладеть.

- Мне открылось, что сей зверь... - "Я сказала "сей"? Ну, мне еще гусли в руки, бороду мочальную, и - древние сказы петь. - Был послан лореттцам в наказание...

Опять чужое оружие, "наказание" это. Но на старшин подействовало. Открыто своих эмоций, конечно, не показывали они, но легкий вздох по залу пробежал. И взглядами обменялись значительными. Ярла, не затягивая паузу, продолжила:

- В наказание за тяжкий грех, уже год лежащий на вашем городе. За пленение ученого, который томится здешней тюрьме. - Снова вздох, слышный более явно, и - с оттенком удивления. - Между тем как сочинения его никому не наносят вреда, и даже полезны, ибо в них сказано много познавательного о звездах, - Ярла сейчас обращалась как будто исключительно к одному герцогу Хосвейну, - и они представляют интерес для образованных людей.

"Ну вот, после такого им смело можно затолкать меня в тюрьму по соседству с Талвеоном".

- Таково было откровение, ниспосланное мне свыше посредством ужасного низкого существа, ибо и низкие существа Творец мира может поставить себе на службу, - поспешно добавила Ярла. - И еще открылось мне, что отец Воллет, ныне здесь не присутствующий, также уразумел это. И великое раскаяние снизошло на него, ведь он прикладывал все усилия к пленению этого ученого как отступника. А зверь, между тем, убил четырех горожан. Такое раскаяние трудно снести.

Тут уж за столом в голос зароптали:

- Раскаяние!..

- Не снести...

- Вот и не снес... Вот ведь как ошибся человек...

- Да, да, - возводил глаза к небу герцог, - еще вчера отец Воллет в беседе со мной так убеждал, что все зло в этом ученом...

- Господа, господа! - воскликнул глава старшинства. Прямым текстом призывать к молчанию, когда за столом сам Хосвейн Лореттский, ему было не с руки. Но и такому его призыву вняли, возгласы стали стихать. - С вашего разрешения, господин герцог, я сообщу госпоже Бирг...

Герцог кивнул, позволяя Орвену Кейру взять слово.

- В истинности откровения, ниспосланного вам, сомневаться не приходится, - сказал Ярле глава старшинства. - Вероятно, отец Воллет действительно не вынес раскаяния. Вы видите, здесь его заменяет отец Скейс, которому старшие братья обители Священного Знака доверили управление, пока из Норвейра не поступит других указаний. А отец Воллет минувшей ночью совершил... гм-м... - Кейру явно не хотелось вслух произносить то, что он собрался произнести. Но все-таки он справился с собой: - совершил грех самоубийства. Выбросился из окна библиотеки братства.

Скейс. Это имя Ярле было знакомо. Не его ли называл Лорк, говоря, кто может получить первосвященство в Лоретте? Мысленно Ярла порадовалась выдвижению Скейса, но внешне напустила на себя подобающий скорбный вид.

- Но позвольте, - возвысил свой чирикающий голос герцог, - выходит, чтобы искупить грех и очиститься, нам следует освободить ученого?

Он сам это сказал. Не зря Ярла на него понадеялась. Теперь уже и подтверждать не нужно...

Городские старшины переглянулись.

- Да, - покивал сам себе герцог, - нам немедленно надо очиститься от этого греха и освободить Талвеона Эйрского.

- Ваша светлость, - вполголоса обратился к Хосвейну глава старшинства. - Чтобы, с позволения сказать, такое... беспрецедентное решение вступило в силу, с этого ерети... с этого ученого следует снять обвинение в отступничестве. И заседание суда нужно собрать не медля. Обвинение вынес местный суд, и мы вправе вместо отца Воллета назначить для участия в заседании местного представителя духовной власти. Но если внимание к делу проявит норвейрская Первообитель, она может назначить своего представителя. И он, возможно, будучи менее осведомленным, чем мы, усомнится в откровении, о котором говорит госпожа Бирг, и которое нам представляется не подлежащем сомнению...

- Значит, заседание суда пройдет сегодня же, - заключил герцог. - А представителем духовной власти мы назначим отца Скейса. Думаю, он-то ни в чем не усомнится... - Хосвейн вопросительно посмотрел на библиотекаря.