Убийца

— Засунь его себе в задницу, — посоветовал я. — Казалось бы, вроде неглупый парень, а мелешь всякую чушь. Вот ты, например, знаешь путь к Дувину? Сумеешь ориентироваться по карте? По моей, я это подчеркиваю, по моей карте? Так я и думал. А способен ли ты подобрать в каком-нибудь городе или поселке безопасное место для еды и ночлега? Сомневаюсь. Ускользнуть от гуннов, когда они снова сядут нам на хвост? А они сядут, в этом я даже не сомневаюсь, потому что нас, черт возьми, кто-то предал.

Шу, казалось, забыл про нож у своего горла и смотрел на меня широко открыв рот.

— Так вот, командовать здесь буду я один, а ты будешь мне подчиняться, ясно? Без споров и возражений. И тебя абсолютно не касается, чем я занимаюсь. Согласен или… — Я приложил свободную руку к уху. — Кажется, это топот ног безжалостных волков?

Глаза на бледном лице Шу превратились в черные тоннели, ведущие в преисподнюю ненависти. Если бы только мог, парень тут же загрыз бы меня почище тех волков. Так кто ему даст? А вот умирать никому не охота. Посему наш благородный граф дернул своей благородной башкой, что, очевидно, должно было означать согласие. Э-э нет, так легко он не отделается!

— Мне птичка нашептала, что подобные тебе очень много внимания уделяют всяким дурацким клятвам и обетам. — Я уже откровенно развлекался. — Посему ты сейчас мне пробормочешь клятвочку, и все разойдутся живыми и довольными.

— Гореть тебе в преисподней!

— Видимо, да. Но тебе, должен сказать, повезло много больше, — позавидовал я. — Если ты сейчас не скажешь эти несколько слов, то немедленно отправишься в самый лучший на свете рай. А я, понятное дело, в ад. Но позже. Ну?

— Клянусь. — Графа корчило, точно в него вселились бесы. — Но только до Дувина. А там я прикажу слугам живьем содрать с тебя кожу! Скажу, и они…

— Хорошо, согласен. — Я спрятал нож. — До этого самого Дувина еще дожить надо.

Может, показалось, но вроде по белым щекам Сигона скользнули две прозрачные капли. Ну что же, в таком нежном возрасте приключается всякое, в том числе и слезы бессильной ярости.

— Можете заходить. — Голос Вайолетты звучал много лучше, чем прежде, но особого оптимизма не внушал. — Где вы там? У вас все в порядке?

— В самом полном. — Я направился к двери. — Граф, ты в порядке? Где ты там?

Остаток вечера доблестный телохранитель оскорбленно молчал. Он забрался в угол, завернулся в плащ и делал вид, будто дремлет. На все вопросы принцессы мальчишка отвечал неразборчивым мычанием. В конце концов Вайолетта отчаялась его разговорить и заинтересовалась моим занятием.

Я же, расположившись как можно ближе к очагу, разложил на полу деревянные дощечки, извлеченные из ниши за барельефом, и пытался разобрать каракули местного святоши. Особого прока в этом не было, но стоило изучить спрос. Дурацкая привычка — всегда изучать заказы, когда доведется заночевать в святилище вроде этого. Другая дурацкая привычка, вызванная постоянным одиночеством, развязала язык, и я принялся язвительно комментировать записки. А что, когда заказов накапливается очень много, среди них попадаются и весьма забавные.

— Купец третьей категории, — бормотал я, почесывая нос, — адрес, угу, угу. Стоимость заказа — пятьдесят медяков! Совсем охренели — за такие деньги никто и не почешется. О, еще один — косяком идут. За этого столько же? Ого! Полтысячи гривень, интересно, кому он так помешал? А, черт — заказ-то срочный, нет времени. Кто там дальше? Граф Сильверонно, ну и имечко! Ха, граф, а стоит, как какой-то задрипанный букинист. Впрочем, время терпит, можно и отложить.

Меня осторожно похлопали по плечу, и, оторвавшись от дощечек, я встретился с любопытствующим взглядом принцессы. Девушка потянула у меня из рук кусок дерева и пробежалась взором по написанному. Через некоторое время Вайолетта вернула досточку и спросила:

— И что все это значит? Имя, звание, адрес и цена. Цена за что?

— За имя, звание или адрес, — невозмутимо пояснил я. — Столько, сколько получит тот, кто поможет заказчику избавиться от обладателя всего этого. Плата за убийство, принцесса.

Девушка так шарахнулась от меня, точно я разом обратился в гигантского паука. Я даже не обиделся.

— Но, если вам знакомы подробности… — Она покачала головой. — Так много может знать лишь тот, кто имеет отношение… Вы занимаетесь этими делами?

Шу принялся ворочаться в своем углу, и в разошедшихся складках плаща я увидел глаз графа. Смешные они, честное слово. Особенно девица. Ее папаша, как и все правители, посылает людей десятками на эшафот и тысячами кладет на поле боя, но ужасает принцессу исключительно профессиональный убийца. Ведь — фи! Моветон, как говорят в Портейне.

— Я действительно убийца. Ассасин, как таких называют в Ирании, — согласился я с бесспорным фактом. — Убиваю людей за деньги. Ну а кто еще, по-вашему, станет ночевать в святилище пятнадцати спутников?