– Пока тружусь. Утром предоставлю полное заключение.
– Очень жду. Спасибо, Мартин, и до завтра.
– Счастливо.
Джаз набрала номер Майлза и сразу же услышала в трубке:
– Да, мэм?
– Вы где?
– В отеле, сажусь ужинать.
– Один?
– Э… нет. С Иззи.
Джаз усмехнулась, уловив его неловкость.
– Жаль нарушать ваш тет-а-тет, но надо доставить кое-что в лабораторию в Норидже. Сможете быть на школьной парковке через пятнадцать минут?
– Да, мэм.
– Где Патрик?
– До сих пор в участке.
– Хорошо, до встречи.
Джаз бросила мобильный на сиденье и медленно поехала по высаженной деревьями аллее Конот-Холла.
Велела себе не злиться, забыть про козни Патрика и сосредоточиться на новых сведениях.
Итак, ребенок был. Причем родила его Дженни Колман; еще одна ниточка, ведущая к школе Святого Стефана.
Ребенок – не от Хью Данмана, зато прямой наследник Конотов.
Хью считал Себастьяна Фредерикса сыном Корина: только это могло объяснить неожиданное изменение завещания. Хью, у которого в целом мире никого не осталось, наверняка думал о ребенке Корина как о родственнике.
Мысли Джаз полетели дальше.
Что, если Хью открыл Фредериксу, кто он такой? Фредерикс сразу смекнул все о своих правах на поместье Конотов, чья стоимость должна исчисляться миллионами из-за одной только площади.
Однако на пути к состоянию стоял Чарли Кавендиш, еще один наследник. Возможно, рассуждала Джаз, Фредерикс решил расчистить путь, убрав Чарли, а заодно сэкономить годы и десятки тысяч фунтов, которые уйдут на решение судом вопроса о том, кто же на самом деле является законным наследником – племянник или незаконнорожденный сын.
Джаз повернула направо, на дорогу, ведущую и к дому, и к Святому Стефану, – и поняла, насколько устала. Мысль о ванне и постели манила нещадно. Однако Джаз не сможет отдыхать, пока не поговорит с Фредериксом – и не перепроверит себя. Ей надо еще раз взглянуть на вещицу, которая убедила Хью Данмана в том, что Себастьян – сын Корина.
Глава двадцать восьмая
Припарковав машину у школы и вручив смущенному Майлзу конверт с адресом, Джаз отправилась искать Себастьяна Фредерикса.
Нашла в столовой: он ужинал в компании с несколькими мальчиками. Ребята пытались выведать у воспитателя, почему полиция закрыла Флит-Хаус.
– Вот женщина, знающая ответ на ваш вопрос. Инспектор собственной персоной. – Себастьян выдал свою лучшую фальшивую улыбку и встал, прихватив пустую тарелку.
За эти секунды Джаз поняла, что не ошиблась. Себастьян действительно носит на мизинце такое же кольцо, как у Эмили Конот.
– Ребята, вы не могли бы?.. – Джаз жестом предложила им отойти. – Я немного поговорю с мистером Фредериксом, введу его в курс дела.
– Вы нашли труп, инспектор? – спросил один из мальчиков. – Труп парня, который повесился в подвале? Так говорят.
– Займись-ка своими делами, Джеймс, – дружелюбно сказал Фредерикс. – Я подойду в Уолсингем через час и уложу всех спать.
Мальчики ушли. Не успела Джаз сесть, как Фредерикс предложил:
– Вы не против поговорить на ходу? Я не успел собрать вещи на ночь. Перебираюсь в Уолсингем-Хаус с мальчиками, а полицейский предупредил, что на ночь Флит запрут.
– Хорошо.
Они покинули столовую, пересекли часовенную лужайку.
– Что это за история про мальчика, повесившегося в подвале? – поинтересовалась Джаз.
Себастьян покачал головой:
– Да, в общем-то, ничего. Фрагмент школьного прошлого, из которого ребята раздули историю.
– Так мальчик и правда повесился?
Фредерикс нахмурился:
– Правда. Только произошло это очень давно.
Показалась желтая полицейская лента вокруг Флит-Хауса. Джаз поднырнула под ленту, Фредерикс – следом. Перед входом расхаживал туда-сюда молодой констебль – грелся.
– Добрый вечер, мэм.
– Добрый вечер. Я войду с мистером Фредериксом, констебль.
– Как скажете, мэм.
В покинутом здании было темно и тихо. Фредерикс нашарил выключатель. Поежился при виде коридора, ведущего к подвалу.
– Ну и денек. До сих пор не верится. Бедный Джулиан. Вы еще не выяснили, что здесь творится?
– Работаем над этим, мистер Фредерикс, – неопределенно ответила Джаз у дверей в его квартиру.
– Я мигом, только кое-какие вещи соберу, – заверил он и вышел из гостиной.
Джаз в ожидании бродила по комнате. На письменном столе стояла большая фотография пожилой пары.
Вернулся Фредерикс с открытым портпледом.
– Ваши родители? – Джаз указала на фото.
– Да.
– Они живы?
– К сожалению, нет.
– Давно умерли?
– Отец – пятнадцать лет назад, а мама – несколько месяцев, – ответил Фредерикс.
– Понятно. У вас есть братья, сестры?
– Нет, я один.
– Родители жили в Норфолке?
– Да… Послушайте, инспектор… – Он насупился. – При чем тут моя семья? Давайте оставим эту тему, пожалуйста. Я любил маму и до сих пор о ней горюю.
– Прошу прощения. Неудобно вас обременять, но можно мне стакан воды? Ужасно хочется пить.
– Можно, – кивнул Фредерикс. – Вода из-под крана в ванной подойдет? Если хотите бутилированную, придется нам заглянуть на кухню.
– Подойдет из-под крана, спасибо.
Пока Себастьян набирал воду, Джаз метнулась к портпледу, схватила лежавшую сверху щетку для волос и сунула в карман.
Фредерикс принес стакан.