Убей свою любовь

Машина остановилась, меня вытолкнули и сдернули мешок. Я сперва зажмурилась, но потом открыла глаза и увидела большой трехэтажный коттедж из белого кирпича с четырьмя башенками на крыше. На крыльце стояли двое в масках. Как и те, кто меня привез, они прятали лица, и это мне совсем не нравилось. И вдруг один из стоявших заговорил:

– Ты живучая, как кошка, – и я вздрогнула – я слышала этот голос там, на поляне у старой лодочной станции, где убивали нас с Семеном. Спутать не могла – этот голос звучал потом в голове практически постоянно.

– Кто вы? – выдавила я без особой надежды на ответ.

Человек захохотал:

– Я думал, ты умная, Саша, – и это мягкое «ша» тоже напрягло, заставило вновь начать перебирать в голове знакомых. – Ничего, потом узнаешь. Скажи, ты по-прежнему хорошо стреляешь?

Я молчала. Что за странный вопрос? Зачем ему знать?

– Почему молчишь? – Он спустился с крыльца, прихрамывая, и я подумала, что это, скорее всего, результат нашей с ним встречи на лодочной станции – я тогда стреляла кому-то в ногу, возможно, что как раз ему. Мужчина меж тем приблизился и взял меня за подбородок. Я взглянула в закрытое маской лицо – в прорезях блестели карие глаза, злые и острые, как шипы. – Ты по-прежнему хорошо стреляешь? Так, как тогда на станции?

Значит, я не ошиблась – он там был. Он вывез трупы своих сотоварищей, убитых мной. Что хромает – моя работа. Скорее всего, выкупа не потребуют – убьют тут, и все. Это будет месть.

– Да, – процедила я с ненавистью – если бы сейчас у меня был пистолет, я с удовольствием влепила бы всю обойму в этого человека.

– Сейчас мы это проверим, – точно услышав мои мысли, вдруг сказал он и махнул кому-то.

Тут же появился худой высокий человек в такой же трикотажной маске и протянул пистолет. «Макаров» – я из такого стреляла не раз.

– В обойме один патрон. Это чтобы ты сильно не обольщалась по поводу своей стрельбы, – усмехнулся тот, что стоял рядом со мной. – Стрелять будешь вон в ту бутылку, – он развернул меня за плечи назад, и я увидела стоящую на небольшом плетеном столе бутылку виски, наполовину еще полную. До стола было метров двадцать. – А чтобы совсем не было соблазна... – Я ощутила кожей холодный металл и поняла, что к затылку приставлен пистолет. – И вот у меня-то в обойме шесть патронов. Понимаешь, да? Дуршлаг на раз сделаю. Уяснила?

Чего уж проще... С такого расстояния от моей головы с одного выстрела останется только кровавое месиво.

Я взяла протянутое мне оружие, чуть развернулась, становясь левым боком к мишени, и подняла руку. Она не дрожала – так бывало всегда, едва я брала оружие, включался какой-то внутренний механизм концентрации, и все тело словно сливалось воедино с пистолетом. Выстрел... на столе – осколки и потеки, остатки виски капают на землю. Сзади аплодисменты и щелчок предохранителя – от затылка убрали пистолет.

– Молодец, Саша. Будем разговаривать.

– О чем?

– О твоем будущем. Твоем – и твоего мужа.

Я задохнулась – неужели?..

– Не бойся, с ним все в порядке. Пока. И будет до тех пор, пока ты ведешь себя правильно. Но как только что-то пойдет не так... У него в охране наш человек, и он уберет твоего Акелу быстрее, чем ты успеешь выдохнуть. Помни об этом, когда будем разговаривать.

– Что вы хотите?

Он рассмеялся гортанно и обнял меня за плечи:

– Вот это правильный подход. Я хочу немного. Мне нужно твое умение стрелять.

– Зачем?

– Все просто – я буду давать тебе задания, а ты – выполнять их. Только и всего. При этом я не потрачу денег – ты ведь будешь делать это за страх перед гибелью мужа, так ведь? У тебя нет детей, Саша, зато есть муж, которым ты очень дорожишь.

– Если я откажусь?

– Сдохнешь. Но сперва тебе привезут пленку с записью того, как умирал твой Акела.

Меня сковало холодом от этих слов. Я прекрасно понимала – такие люди не шутят, не бравируют, не бросают на ветер слов. Он сделает все, что обещает. Надо соглашаться, а там посмотрим.

– Если я соглашусь?

– Если согласишься, я тебя выпущу. Но ты ни слова не скажешь своему Акеле, иначе он умрет. Ты неглупая девушка, Саша, ты прекрасно понимаешь: я не шучу. Ты знаешь винтовку СВД?

Вот тут у меня шевельнулось нехорошее чувство, что этот человек знает обо мне куда больше, чем мне кажется. Про стрельбу из СВД были в курсе немногие, и даже мой собственный муж оказался в теме случайно. Не положи я Рамзеса – так и не узнал бы, пока я сама не захотела бы. Не иначе как славу «залетного снайпера», о котором трубили газеты и местные телеканалы с подачи Акелы, этот человек приписывал мне. Причем вполне оправданно и заслуженно.

– Знаю. Но стрелять приходилось редко.

Глаза в прорези маски зло сверкнули, но огонь тут же погас. Человек хорошо владел собой.

– Врешь. Но это не так важно. Главное, что ты знаешь устройство и умеешь работать с таким оружием.

– Ладно, допустим, вы правы. Что я должна буду делать?

– Будешь жить как жила. Сейчас я тебя отпущу, домой поедешь. Когда понадобишься – найду тебя сам.