У зла нет власти

Максимилиан бил не в бровь, а в глаз, и сам не понимал, как близок к истине. Принц Александр был подменышем, еще во младенчестве его подложили в чужую колыбель, а настоящий принц оказался в моем мире. Там он и вырос, поступил в авиационный институт и совсем недавно женился на принцессе Стелле. И никто в мире, кроме меня и Оберона, об этом не знает…

Или знает?

«Вы ничего мне не должны»…

– И еще ведь есть Эльвира, – пробормотала я про себя.

– Это она писала?

– Не знаю. У них с королем очень сложные отношения…

Я на секунду замолчала, потому что пересказывать некроманту всю историю взаимоотношений Эльвиры и Оберона не было ни времени, ни желания. Принцесса была честолюбивой и мечтала стать королевой, но мечты ее остались мечтами, потому что Александр, как оказалось, по природе своей не может быть королем. И дело не в тайне его рождения, а в слабом характере…

– Ну и что они оба выиграли от исчезновения Оберона? – спросила я вслух. – Да и кто они такие, чтобы одолеть великого мага?!

– Записка, – напомнил Максимилиан. – Нитка. Связь. Надо проверить. Надо к ним идти.

Мы одновременно посмотрели на принца-деспота, связанного и без сознания. Я вспомнила, как выглядело его лицо на изнанке, и меня еще раз передернуло.

– А этого спрячем в шкаф, – решил Максимилиан. – Здешний скелет, как я погляжу, исправно охраняет хозяйское имущество.

Глава 10 Швея

Выбравшись из комнаты, я первым делом бросилась искать того раненого со стрелой в спине, которого обещала вылечить. Но его уже не было на месте – наверное, нашли и унесли товарищи. Очень хотелось верить, что он выживет и будет здоров.

Максимилиан торопил меня. Солнце уже коснулось горизонта; бои в замке утихли сами собой. Когда мы выбрались во двор, стало ясно, куда девались люди принца-деспота: стражники во главе с Гарольдом оттеснили их за ворота, в лагерь у стен замка. Но уж оттуда мятежники уходить не собирались: сдвинув кольцом телеги, ощетинившись кольями, они пускали стрелы и орали, что никуда не уйдут, пока принц-деспот не выполнит своего обещания.

Гарольд стоял, окруженный стражниками, опираясь на меч, как на клюку.

– Лена? Я так и не нашел палача, он бежал или убит… Где принц-деспот?

– В шкафу. Его стережет скелет.

– Очень хрупкий сторож, – Гарольд грустно улыбнулся. – Было бы правильно прикончить деспота и выдать труп его людям.

– Оберон бы так не поступил! – вырвалось у меня.

Гарольд зыркнул на меня с нескрываемым раздражением. Зато отозвался Максимилиан.

– Оберон был великий король и великий маг, – заметил он вкрадчиво. – Ты хочешь всегда поступать, как он?

– Да. – Я поколебалась и добавила тихо: – Если мы будем поступать, как он, Королевство скорее его вспомнит.

– Тогда что ты предлагаешь?

Я на секунду замешкалась, потом храбро продолжала:

– Он обещал своим людям проход в другой мир и спасение. Надо объяснить им, что их обманули, использовали как пушечное мясо. И после этого – выдать им принца-деспота, пусть сами решают его судьбу…

Я запнулась под насмешливым взглядом Максимилиана. Конечно, люди принца-деспота не будут слушать наших объяснений, зато его высочество по-прежнему имеет над ними власть. Их все еще много, они вооружены…

– Во всяком случае, замок им не взять ни за что, – закончила я твердо. – Пусть остаются под стенами, а мы закроем ворота и поднимем мост. Увидят, что дело плохо, и разбегутся, не дожидаясь Саранчи.

Гарольд помолчал, играя желваками, будто о чем-то напряженно раздумывая.

– Лена… Дай мне руку, пожалуйста.

У меня не возникло никакой дурной мысли. Я протянула ему ладонь…

Ветер ударил в лицо. Сменились запахи, вечер обернулся поздним утром; я стояла в тени лип неподалеку от подъезда писателя, бывшего алхимика, изгнанного из Королевства Обероном. Приближалась гроза, ветер крутил столбики пыли. По двору мимо скамеек осторожно катила машина с шашечками такси на крыше – кажется, «Шкода». В трех шагах сидела и дико смотрела на нас полосатая кошка.

– Гарольд?!

Он стоял, нахохлившись, привалившись к узловатому стволу, все еще сжимая свой меч – странный и дикий в этом пыльном дворе.

– Ты ведь не научилась сама ходить между мирами?

– Нет.

– Я не хочу, чтобы твоя судьба зависела от прихоти некроманта. Ему нельзя доверять.

– Гарольд! Что ты делаешь! Это против моей воли, а я ведь твой друг! – Я захлебнулась словами.

– И я твой друг. Поэтому не хочу, чтобы ты умирала.

– Гарольд!

– Я буду помнить о тебе до последней минуты.

Он прислонился к стволу и вдруг слился с ним. Со стороны, наверное, показалось, что он спрятался за деревом; стоя в тени лип, я поняла, что осталась одна, что в Королевстве снова сдвинулось и пошло, потекло в песочных часах неудержимое время…

Здесь проходили минуты. Там проходили часы.

* * *

Оберон не учил меня ходить между мирами. Это слишком сложно, требует большого опыта и сил; но Гарольд умел ходить между мирами, и некромант мог. Чем я хуже их?!