У «Волчьего логова»

Владик подбежал к машине, рванул переднюю дверцу и взял за плечо водителя, чтобы вытащить его из машины. Но тот оказался живой. Игорь только ранил его. Когда Владик наклонился, гитлеровец выстрелил, потом еще и еще… Но с перепугу не попал. Да и стрелять ему было не с руки. Владик навалился на него, пытаясь завладеть пистолетом. И когда они возились в тесноте переднего сиденья, шофер зубами поймал палец Владика и откусил бы его, но партизан свободной рукой выхватил нож, который висел у водителя на поясе, и воспользовался им.

Андрей и Игорь уже расправились со своими беглецами, услышали выстрелы и бросились к машине. Когда подбежали, запыхавшийся Владик сказал:

— Наверно, еще не отлили пулю, которая для меня… — И показал две дырки от пуль на своем кителе.

Лобовое стекло «опеля» было повреждено. Партизаны выбили его совсем. Игорь сел за руль, запустил двигатель. Владик устроился рядом и положил на раму перед собой автомат, выставив дуло в выбитое стекло.

— Ну, — шутил Игорь, — я чувствую себя, как шофер рядом с великим начальником.

— А что, Владик, — сказал Андрей, — вид у тебя как у настоящего коменданта.

Не знали тогда друзья, что пройдет совсем немного времени, и они еще вспомнят тот шутливый разговор.

Приближался Новый год. Партизаны копали землянки, готовили запасные базы на случай блокады. Фашисты уже не один раз пытались разгромить их лагерь в Черном лесу. Атаковали значительными силами, однако каждый раз, встретив упорное сопротивление, отступали.

В последних числах декабря командованию соединения стало известно, что оккупанты приготовили к взрыву спиртовой и сахарный заводы в Уладовке. В то время в селе Уладовка действовала крепкая подпольная группа, которая поддерживала постоянную связь с разведчиками из Черного леса. В эту группу входили Лука Коновал, Вячеслав Стельмашевский, Владимир Медин, Анисья Загородняя, Григорий Присяжнюк, Лена Григорчак и другие. Вот они-то и сообщили, что заводы со дня на день могут быть взорваны. Сдерживает фашистов то, что на заводских складах скопилось много невывезенной готовой продукции. Гитлеровцы ожидали обещанные порожние вагоны, чтобы вывезти спирт и сахар, а потом взорвать заводы.

Сообщение уладовцев командование соединения обсудило с командирами и комиссарами отрядов, с членами партийного бюро. Как раз в это время шло доукомплектование отрядов, велась подготовка к решительному выступлению навстречу Красной Армии. Из сообщений Совинформбюро все знали, что 28 декабря танкисты под командованием Ивана Никифоровича Бойко захватили Казатин — важный железнодорожный узел на территории Винничины, город, в котором фашистское командование держало свои огромные склады оружия, продовольствия, военного снаряжения. В любой день можно было ожидать решительного наступления наших войск на Винницу и Калиновку.

Однако, если вывести все отряды в наступление на Уладовку, можно завязнуть в оборонительных, наименее выгодных для партизан боях. Ведь заводы надо защищать, их с собой в лес не увезешь. И все же надо было помешать фашистам взорвать их, не дать вывезти в Германию тысячи тонн сахара и спирта.

— Кто хочет высказаться? — спросил командир соединения.

— Надо готовиться к операции, — сказал Гриша. — Нельзя не учитывать, что население Уладовки всегда поддерживало нас. Там много наших людей, сильны традиции подполья. Это, безусловно, облегчит дело.

— Есть и другие связи, — дополнил его усатый Михайлов. — Я лично знаком с начальником охраны сахарного завода. Ведь, кроме фашистского гарнизона, там есть еще и внутренняя охрана из полицаев. Могу поговорить с их начальником.

— А провокации не боишься? — спросил его Басалаев.

— Риск есть, но теперь, когда наши уже в Казатине и в Погребищах, полицаи дрожат за свою шкуру.

Предложение Михайлова поддержали. Решили атаковать Уладовку небольшими силами, а именно — четвертым и шестым отрядами. В помощь им придавалась партизанская артиллерия и разведгруппа.

Утром 31 января 1943 года Михайлов, Муржинский и Коцюбинский с пистолетами и гранатами в карманах подошли к воротам Уладовского сахарного завода.

Михайлов попросил товарищей подождать, а сам зашел в караульное помещение. Туда заходили и выходили оттуда какие-то люди, по дороге к железнодорожной станции маршировал взвод фашистов. А Михайлов все не появлялся. Наконец он вышел вместе с начальником охраны.

— Идите за мной, — сказал тот партизанам.

Михайлов направился в лес, а Муржинский и Коцюбинский — вслед за полицаем. Все трое прошли через боковые ворота и остановились возле склада. Начальник охраны достал связку ключей и, отворив двери, впустил разведчиков в помещение.

— Заходите, — сказал он. — Я вас запру, чтобы никто случайно не влез сюда. Приду, как только начнет смеркаться.

Склад под потолок был забит мешками с сахаром. Меж штабелями оставались узкие проходы. Игорь и Владик вошли в глубь помещения и расположились так, чтобы видеть двери. В их задачу входило обследовать ночью территорию, наметить, где удобнее перелезть через ограду, снять посты и дать условный сигнал партизанам.