У Ромео был пистолет

Еще одна загадка: для чего Эмилио понадобилось это? Делал ли он это осознанно или под давлением, была ли у него обида на Ривера или он просто развлекался – неизвестно. Но Даника до сих пор помнит пустоту во взгляде Ривера, когда он сказал ей о том, кто все устроил.

У Даники складывается впечатление, будто бы весь мир против нее и Ривера. Мысль была приторно-трагичной, но иначе эту череду зловещих событий не назовешь.

Рассуждения прерывает осторожный стук в дверь.

– Даника, слушай… – неловко начинает Леон, слегка приоткрыв дверь. – Тут к тебе гости, я…

В один момент его резко отпихивают в сторону:

– Давай без лишних слов.

В следующее мгновенье в комнате появляется Джетро. От него пахнет тяжелым одеколоном, а взгляд подведенных глаз уверенно блуждает по нежно-розовым стенам. Дверь он с шумом закрывает своей тростью, после чего они остаются наедине.

Даника нервничает. Ей нечего сказать, даже страшно смотреть на того, кого она так долго обманывала. Смущенно прижав к себе колени, она разглядывает пол и книги, валяющиеся рядом с кроватью.

– Даже не попросишь меня свалить? – ухмыляется Джетро.

Даника отрицательно качает головой. Игнорируя ее замкнутость, Крайт медленно обходит комнату, с нескрываемым интересом вглядываясь в каждый предмет. За все время, что они провели вместе с Даникой, он никогда не видел ее комнату и не бывал на пороге ее дома. Здесь он словно заново узнает девушку, которую любит всем сердцем, но боится показать это. Его внимание привлекают фигурки фарфоровых ангелов и кресты, который он сам ей подарил, когда после страшной аварии на всю их семью обрушилась ненависть горожан. Именно так и начались их долгие и болезненные отношения. Джетро часто видел тихую, бледную девушку, которая в одиночестве слонялась по улицам, где обычно собирались люди его общества: грязные готы, дети никому не нужных субкультур и прочие не понятые миром подростки. Джетро дарил ей цветы, конфеты, коллекционные сборники Эдгара Аллана По и прочие милые вещи, которые давали Данике понять, что она не одинока и заслуживает быть счастливой.

Ему она казалась раненым ангелом, а на деле она – коварный дьявол, который так спокойно надел на себя маску невинной жертвы.

– Поверить не могу, что ты хранишь весь этот хлам… – шепчет Джетро. Сердце его бьется сильнее, когда Даника встает с кровати и вытаскивает из-под нее небольшую черную шкатулку с позолоченным замочком в виде сердца. Ключ от нее висит над кроватью.

– Открой, – говорит она и вручает ему изысканную вещь.

Крайт прислоняет трость к стене и берет шкатулку. Когда он открывает ее, его бледные холодные руки едва заметно дрожат.

– Это мои письма? – Он бережно перебирает листки, исписанные чернилами. Там же лежат их совместные фотографии, сделанные в стиле ранних готических работ Евы Ионеско^[9].

– Я храню все это, потому что в свое время именно ты помог мне справиться с тем, что произошло. Ты был рядом, ты был искренним, а для меня это было так важно, – хрипло говорит Даника.

В комнате воцаряется тишина. Им неловко от того, насколько слащаво со стороны они выглядят.

– Думаю, ты представляешь, как я злился первое время, – говорит Джетро с печальной улыбкой на лице. Так люди улыбаются, когда стараются скрыть боль.

Он забыл о просьбе Леона, о Ривере и обо всем, что разрушило их хрупкие отношения.

– И я до сих пор не могу переступить через все, что произошло между нами. Черт, – он снова болезненно смеется, – чувствую себя героем какой-то мерзкой мелодрамы. Я же никогда не был в серьезных отношениях, поэтому для меня все это в новинку. Так неприятно, кто бы знал.

– Я знаю, Джетро. Я все знаю, – отвечает Даника, присаживаясь обратно на кровать.

– Но ничего вечного не бывает, да?

– Да, абсолютно ничего.

– Все пройдет.

– Конечно.

Он садится рядом и смотрит на нее.

– Ты любишь того парня с эпилепсией? Единственного выжившего в той аварии? – тихо спрашивает он, но в голосе нет никаких эмоций.

– Да. Я хотела скрасить его одиночество и просто дружить с ним. Я не думала, что так получится, – признается Даника.

– Леон так не хочет, чтобы вы вообще общались, что даже мне теперь рад.

– Знаю.

– И что ты будешь делать? – интересуется Джетро.

– Ничего. Совершенно ничего.

– Оставишь все как есть?

– А что еще мне делать? Леон и его дружки избили Ривера, я без понятия, что с ним сейчас. Все мои попытки связаться он игнорирует или не может ответить. Скорее всего, он ненавидит меня. Я устала пытаться, оттого что каждый настроен против меня, особенно после тех фотографий. Ты же видел все это…

– Да. – при упоминании о фотографиях Джетро слегка теряется. Ему не хочется возвращаться в тот день, когда ему впервые пришло сообщение со ссылкой на компромат.

– В общем, моя жизнь – это сплошное разочарование. – Даника отворачивается к окну и больше не произносит ни слова.

– Ты плачешь?

– Нет, – спокойно отвечает она. Даника почти никогда не плакала.

– Я так и думал…

Еще несколько минут они сидят в полнейшей тишине.

– Ну что, отвезти тебя к нему?

Даника удивленно смотрит на Джетро.

– Как ты себе представляешь это?