У Ромео был пистолет

– Я никогда его не любил. Мы ненавидели друг друга с самого детства, всегда. Он был лучшим во всем, как он считал. Скай думал, что он король всего мира, как и тот урод, который убил его. У него всегда было много друзей. Все девушки были влюблены в него. Он вел себя со мной как последняя тварь, называл конченым неудачником, нелюдимым, скучным и чокнутым. Для меня Скай был чужим. Он прикалывался надо мной вместе со своими друзьями, а из-за того, что в подростковом возрасте я был стеснительным и забитым, он обзывал меня педиком и распускал слухи по всей школе. Это было так давно, и нам было не так много лет. Я знаю, что для подростков такое поведение нормально. Но спустя столько лет я не могу простить его за все это. Не получается. Мне казалось, что родители любили его больше меня. На день рождения ему всегда уделяли больше внимания, гости поздравляли его так, словно меня не существовало, хотя я был его братом. Он заставлял меня чувствовать себя хуже во всем: я менее привлекательный, умный, талантливый, интересный. Я всегда был в его тени, прогибался, делал то, что он мне скажет. Мне даже хотелось подражать ему, но не получалось. Ведь я не он. И поэтому я завидовал, всем сердцем. Знаете, когда я очнулся после комы и впервые узнал о том, что случилась автокатастрофа, я спросил, где мои родные. Моя тетя сказала, что все мертвы. И, словно не слыша о том, что родителей нет, я спросил: «А Скай? Он тоже умер?». Она кивнула и начала рыдать. А я лишь подумал о том, что впервые неудачником был он. Я мысленно злорадствовал, представлял, как там, на небесах, если они вообще существуют, он ненавидит меня, проклинает мое существование, завидует мне так, как завидовал ему я, когда он был жив. Скай обожал жизнь. В нем было столько энергии. Его все любили, он же был чертовой звездой – с ним всегда было весело, он всех влюблял в себя, люди хотели подражать ему. Казалось бы, классные детишки не умирают. Но Скай доказал всем обратное. Сестра отца рассказала мне, что, пока я был в коме, она занималась организацией похорон. Она обзвонила и пригласила всех друзей моего брата. Но никто не пришел, вообще никто. Там были только знакомые родителей и дальние родственники. А друзья и девушки Ская словно исчезли. Они хотели видеть живым того парня, который был душой компании и примером для подражания. Но переломанный труп не хотел видеть никто. И я почему-то был рад этому. Обида на весь мир захлестнула меня с головой. Когда я первый раз пришел на кладбище, я оставил цветы и послание только на могиле родителей. Ская я проигнорировал, словно хотел сделать ему больно, хотя его уже нет в живых. Он очень ждал двадцатилетия. Ему хотелось отметить эту дату с размахом, устроить бешеную вечеринку. И тогда я понимал, что снова буду незаметной тенью. Спустя год после его смерти я устроил эту чертову вечеринку. И в центре внимания был только я. В колледже у меня появились друзья. Я стал копировать образ жизни брата и постоянно думал о том, как он меня ненавидит за все, что у меня есть: возможность развиваться, веселиться, любить и достигать новых высот. Он ненавидит меня за возможность быть живым. Мне стало казаться, что, может, поэтому я постоянно вижу его. Он не хочет уходить и наверняка считает верхом несправедливости, что жив остался я, а не он. Ведь я, по его мнению, этого недостоин, я неудачник! И даже после своей гребаной смерти он издевается надо мной! Мучает меня, приходит ко мне! – Ривер чувствует, как начинается очередной припадок. Он задыхается и давится слезами.

– Ривер… прошу тебя, возьми себя в руки. – Голос доктора Лилоу дрожит. Она словно сама плачет, но Ривер не уверен. Он пытается сосредоточиться на себе, иначе будет больно.

– Я ненавижу его, Анна-Мария. Я ненавижу его! – Ривер бросает трубку и срывает фото со стены. Он разбивает и ломает все, что когда-то принадлежало его брату, разрушает его половину комнаты, такую яркую, уничтожает последнее, что осталось от мертвого девятнадцатилетнего парня, не давая Скаю шанса остаться хотя бы в памяти.

– Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Неудачник и слабак – это ты! Это только ты! Ты даже выжить не смог, развалился на части, тупой, самовлюбленный идиот! – кричит Ривер. Его агрессия растет с каждой секундой.

– Ривер! Остановись!

Внезапно чей-то голос заставляет его замереть. Обернувшись, он видит того, кого никак не ожидал встретить в этой комнате.

Даника стоит в дверном проеме. В ее глазах застыл страх.

– Что ты… как ты тут оказалась? – с ужасом спрашивает Ривер. Ему кажется, что он окончательно сошел с ума, завис в жутком сне.

– Перестань! Что с тобой? – игнорируя его вопрос, умоляет Даника.

Ривер опускается на пол и закрывает лицо ладонями.

– Зачем ты здесь? – злобно сквозь слезы шипит он.

– Я хотела увидеть тебя. Звонила, но телефон был занят. Я запомнила твой адрес и решила прийти. Постучала, но никто не ответил. А дверь оказалась открытой. Я услышала шум на втором этаже и поднялась сюда, – дрожащим голосом говорит она.

Ривер поднимает на нее дикие покрасневшие глаза.