У рифов Армагеддона

Он потратил много времени разрабатывая катану и вакидзаси, для изготовления которых он использовал производственный модуль Пэй Као-юна. Фактически он изготовил оружие по дизайну Сыча, лишь немного изменив его. Клинки были похожи на работу кузнецов-оружейников из Харчонга, с характерной рябью, которую Старая Земля называла «дамасской сталью». Они даже несли на себе отличительные отметки Ханика Ринхаарда, одного из легендарных создателей мечей из Харчонга, но на самом деле они были сделаны из легированной стали, на порядок более твёрдой и прочной, чем любой чисто металлический сплав. Мерлин сначала хотел, чтобы Сыч сделал кромки шириной буквально с молекулу, но подавил в себе это искушение. Вместо этого для катаны он остановился на том, что было «только» столь же острым, как самый лучший скальпель сэйфхолдского хирурга. Вакидзаси был лишь немного «острее», потому что он ожидал что будет использовать его только в тяжёлых чрезвычайных ситуациях. Катана была основным оружием Мерлина, и поскольку она была сделана из легированной стали, он мог позволить себе делать такие маленькие вещи, как использование своей резервной силы, чтобы полностью срезать клинок убийцы, не заботясь о том, что сломает или затупит её.

Он не намеревался производить на кого-то впечатление, но всегда заботился о каждом из этих видов оружия. Он также намеревался тратить довольно много времени, тщательно обследуя их лезвия, оттачивая их на регулярной основе, следя за тем, чтобы они были надлежащим образом смазаны и отчищены от ржавчины и делая всё остальное, что было нужно для клинка, сделанного из настоящей стали. С другой стороны, сейджин должен был быть загадочной фигурой, с бо́льшими, чем у простых смертных, способностями, и Мерлин не имел возражений против ношения меча, который вызывал хотя бы небольшое благоговение. Это была одна из причин, по которой он остановился на катане, которая не имела точного эквивалента на Сэйфхолде. Тот факт, что она была исключительно подходящей к единственному стилю фехтования, который когда-либо изучала Нимуэ Албан, был ещё одним фактором, но её экзотический вид должен был способствовать созданию образа, который он должен был создать.

Он снова усмехнулся, а затем, в последний раз погладив свои абсолютно натуральные — настолько, насколько любой из них мог быть назван «натуральным» — усы, отвернулся от зеркала. У ПИКА были полностью функциональные вкусовые рецепторы и «желудок», так что его владелец мог попробовать новую кухню, пока он управлял им в удалённом режиме. И так как у него в вышеупомянутом желудке вполне мог быть органический материал, конструкторы не видели причин не использовать этот материал настолько эффективно, насколько это возможно. Нанотехнология, встроенная в то, что являлось пищеварительным трактом Мерлина, была полностью способна превращать любую пищу, которую он съел, в естественно «растущие» ногти на руках, на ногах, и волосы. Однако, он не мог начать использовать всю еду, которую органический человек употреблял за день, и, если Мерлина собирались принуждать к регулярному питанию — в чём он не сомневался — он должен будет избавляться от неиспользованного материала через регулярные интервалы.

«Так что я полагаю, мне всё равно придётся в конце концов временами ходить в туалет», — подумал он с усмешкой, когда подошёл обратно к окну.

Хотя Башня Королевы Мериты была давно реконструирована в современные комфортабельные гостевые апартаменты, в момент постройки она являлась частью наружных стен первоначального королевского замка. Стена самой башни была толщиной в полтора метра — в пять футов, поправил он себя раздражённо, снова проклиная маньяка Лангхорна за отказ от метрической системы — и, распахнув застеклённые ромбовидными кусочками стекла окна, он облокотился на чрезвычайно широкий подоконник.

Город представлял впечатляющее зрелище. Он был построен в основном из камня и кирпича — королевство Черис знало намного лучшие способы использования хорошей древесины, чем тратить её на строительство домов — а область около набережной была обширными дебрями основательных складов, верфей, тротуаров, лавочек и деловых контор. Дальше в глубь, вдали от таверн, бистро и борделей, обслуживавших моряков, которые составляли команды на торговых судах королевства, стояли дома тысяч рабочих, работавших на тех же складах и в других заведениях. А ещё дальше от моря, на возвышенности, удалявшейся от гавани вдоль берегов реки Теллес к самому Дворцу, были расположены таунхаусы и особняки дворян и богатых торговцев.