У пределов мрака

Уцелевший от огня подвал одной из хижин был арендован местным оригиналом Соломоном Беллом, он же просто Сол Белл, использовавшим подвал в качестве мастерской, лавочки и одновременно жилья, в котором он обитал вместе с внуком Дерриком, которого местная ребятня прозвала Черным Рикки, несмотря на то, что шевелюра у него была светлая, как пшеничные колосья.

Чтобы ознакомиться со странными сокровищами Сола Белла, в его святилище нужно было спуститься по лестнице в семь ступеней.

Вообще нужно сказать, что обитатели Сен-Брилла даже гордились заведением Сола, носившем звучное название «Кабинет естественной истории». Это престижное определение было написано на доске красными буквами; оно дополнялось коротким рекламным текстом:

«Соломон Белл, таксидермист. Изготовляет чучела собак, кошек и птиц, придавая им естественный облик. Продает и покупает редкие экземпляры. Специализируется на морских птицах».

Дождливым сентябрьским вечером 1802 года старый Сол зажег снабженную водяной линзой лампу, бросавшую холодный зеленоватый свет на верстак со странными инструментами, необходимыми для его не менее странной профессии.

Старый таксидермист выглядел озабоченным; он то и дело посматривал на большие часы из желтой меди, висевшие на стене.

— Что-то Рикки опаздывает, — пробормотал он, — наверное, парень снова отправился за добычей и шляется по берегам реки вместо того, чтобы сидеть на занятиях в школе. Подумать только, что я хотел, чтобы он стал ученым, профессором естественной истории, тогда как он отдает все время ловле рыбы, устройству ловушек на водоплавающих птиц и дракам с юнгами курсирующих по Клайду парусников.

Чья-то тень упала на ведущую в подвал лестницу, и Сол, решивший, что к нему наведался случайный клиент, обратился к вошедшему с приветствием.

— Вы действительно рады моему появлению, Соломон Белл? — пропищал тонкий голосок. — Следует ли из этого заключить, что вы просто не узнали меня, или что у вас появились деньги, чтобы рассчитаться за трехмесячную задержку с оплатой аренды?

— Боже мой, это же вы, мсье Лампрей, — воскликнул старик, разглядев костлявую физиономию посетителя особняка Масгрейв.

Зашеус Лампрей, адвокат, поверенный и вообще деловая личность, занимающаяся всем, что так или иначе имеет отношение к закону, обладал в Глазго и его окрестностях репутацией опасного человека. Он спустился мягкими шагами по ступенькам лестницы, выбрал наименее кривоногую табуретку, сел и уставился своими красными глазками на верстак.

— Увы, — бросил он, — если я попытаюсь продать весь этот хлам на рынке в Сен-Дунстане, то я не выручу и двух крон, тогда как вы, Соломон Белл, задолжали мне шесть. Шесть крон, и это не учитывая набежавшие проценты и судебные издержки. Мой дорогой, я уверен, что вы неизбежно окажетесь в долговой тюрьме, если наши отношения будут продолжаться таким образом.

Таксидермист печально понурил голову.

— Времена успешной торговли давно прошли, сэр, — промолвил он. — Когда я обосновался в этом квартале, а это было сорок лет назад, вскоре после пожара, уничтожившего соседние домишки, у меня быстро образовалась хорошая клиентура. Обитатели замка Масгрейв почтили меня своим доверием, и именно мне довелось сделать чучело орла с Грампианских гор, украшающее камин в голубом салоне замка. Ах! Почему это замечательное поколение настоящих джентльменов так печально оборвалось?

— Пустая болтовня! — буркнул законник. — Речь идет об оплате вами аренды помещения. Я являюсь сборщиком выплат за все имущество Масгрейва, и этот подвал принадлежит ему, как и все, что осталось от окружающих его строений. Белл, я не могу и не хочу учитывать сантименты!

— Это ваше право, мсье Лампрей, — сказал таксидермист, — и, возможно, даже ваша обязанность, но если бы сэр Дуглас Масгрейв еще был жив, я уверен, что он дал бы мне время, необходимое для погашения моей задолженности.

— Оставьте мертвых в покое, — проворчал Зашеус Лампрей.

Соломон Белл покачал красивой седой головой.

— Я никогда не слышал, что сэр Дуглас умер, — медленно произнес он. — Об этом молчат даже слухи, которые распространяют местные сплетницы…

— Слухи о том, что владелец особняка скрывается в здании, а я регулярно снабжаю его продовольствием, — ухмыльнулся адвокат. — Прекрасно, друг мой, вам остается только позвонить в его дверь или взять молоток и постучаться к нему, чтобы испросить аудиенцию. Ха-ха-ха!

Сол открыл небольшой застекленный шкаф и достал из него чучело великолепной птицы, оперение которой отливало серебром в свете лампы.

— Это поганка с белым хохолком, — сказал он. — Любой кабинет естественной истории в Лондоне обязательно купил бы это чучело за хорошие деньги. Но мне не хочется совершать такое длинное путешествие, и я не знаю никого, кто проделал бы его вместо меня.

Лампрей с отвращением посмотрел на чучело.

— Разумеется, я не собираюсь ехать в Лондон, но я готов взять чучело у вас в счет частичного погашения долга. Это даст вам передышку на месяц, а, может, и на полтора.