У каждого в шкафу

— Да, я — Хранитель. Спасибо. Мне это подходит. Но, прости, я тебя заговорил совсем, — спохватился Боб. — Проходи, пожалуйста, сварю нам кофе. Помнится, ты любила кофе. Дядя Федор тоже. Без сахара, без молока. Черный крепкий кофе… — Боб помолчал. Пристально посмотрел на Юлю. Спросил: — Как считаешь, сейчас еще рано снова звонить в реанимацию?

Наташа, недовольно подергивая опущенным хвостом, первая прошла на кухню. «Ну вот, — обиженно подумала она, — и зачем тащить всех подряд в Дом? Поить кофе? Когда можно было бы с большим успехом и удовольствием почесать теплый кошачий лобик, аккуратное ушко, и, может быть, я бы даже помурлыкала. Немного».

Отсутствие коллекционера дяди Федора тоже неприятно волновало кошку. Она прекрасно знала, как трепетно относится к нему Хозяин, как переживает все его отлучки, особенно вот такие — незапланированные.

Наташа кинула насмешливый взгляд на незваную гостью — та неуклюже карабкалась на барный стул. «Какое убожество, — мельком подумала кошка, — каракатица несчастная», — и черно-белой молнией взлетела на соседний. Пусть Хозяин посмотрит. Кто есть Кто.

Юля же только с третьей попытки забралась на высокий табурет, других сидячих мест она не обнаружила. Помотала ногами, освобожденными от туфельного рабства.

— Бобка, я звонила сорок минут назад, — стараясь звучать уверенно, ответила она. — Давай договоримся, что будем осведомляться раз в два часа. Хорошо? И потом, тебе нельзя кофе. Ты еще водки выпей, болящий. Как насчет овсяного киселя? Могу сварить, умею. Я сама перезвоню в отделение и все узнаю, но попозже, хорошо? Или даже съезжу. Дядя Федор мне тоже не чужой.

— Хорошо, — Боб на секунду с силой зажмурился, открыл глаза, — хорошо. Спасибо.

Юля неловко сглотнула:

— Кто-то девушке кофию обещал? Кто-то, как обычно, про девушку забыл? Слушай, Бобка, у меня такое предложение, может быть, убогое, но, как ты посмотришь, если я дочь привезу? Тебя бросать я не могу, — Юля сморщила нос, — ребенка — тоже — не могу. Но музейные витрины надо бы хорошенько заколотить, господин Хранитель. А то девочка очень креативна. Мигом превратит твоего «Марка Фази» в стильный панковский аксессуар.

— Юлька, ну о чем речь, давай, тащи своего ребенка, — слегка оживился Боб, — а как ребенкино имя?

Юля приняла из рук Боба чашку с кофе. С удовольствием оглядела густую коричневую пенку. Ответила:

— Таня.

Наташа коротко мяукнула. Она не любила, когда о ней забывали.

Из дневника мертвой девочки

Сегодня очень повезло — с ходу ловлю приятную молодую женщину в« дутом» плаще и полосатом пушистом шарфике, очень вежливую, она на « толкучке» явно впервые, взволнованным голосом несколько раз повторяет, что болеет сын, нужны лекарства, хорошие продукты с рынка.

Сдает одну комнату в квартире, квадратная угловая, шестнадцать метров, третий этаж, два окна. Важна тишина и порядок, все это я обещаю, никаких проблем с тишиной, никаких с порядком, я и брат, мы — близнецы, студенты-медики. Быстро отходим, здесь не так далеко, — оправдывается полосатый шарфик, ничего, что мы пешком? Конечно, конечно, я согласна вообще на все, доползу и на коленках, отдельное жилье необходимо, немедленно. Заворачиваем во двор, хороший тихий двор, а пусть бы и не тихий.

Заходим в квартиру, в коридоре на стульчике дожидается маму тихий мальчик, несмело радуется, мы проходим чуть в глубь — вот комната, квадратная и угловая. Она может быть нашей уже с этой минуты, я мгновенно вбираю в себя и эти светло-серые обои, и книжные стеллажи до потолка, и превосходный диван, и темно-красный ковер с каким-то мелким узором. Достаю из внутреннего кармана приготовленные деньги, протягиваю их приятной молодой женщине, что-то такое на моих щеках — слеза.

* * *