У каждого свои недостатки

– Что «ладно»? – с подозрением переспросил Демидов. – Ты в этот раз что-то быстро согласился. В прошлый раз орал, как…

– Ну по-пацански же целоваться будем. Я не против. Ради дела.

Я решила, что скажу все после поцелуя. Может, Кир немного размякнет и не будет на меня орать? Мы с Микки провели два прекрасных дня в лесу, Кир возился с тарелкой. Мы мало говорили. Сыпь прошла, царапины поджили.

В романтических книгах, которые так любит наша гримерша Люси, часто пишут, как губы главного героя «нежно и робко пробуют на вкус» губы главной героини, а язык, проникая к ней в рот, активно выполняет роль исследовательского органа. Всегда считала, что это как-то… не очень. Мало ли что главный герой может обнаружить во рту главной героини. Расшатавшийся зубной имплантат (А что?! У героини героическое прошлое: она и верхом скакала, и с космическими пиратами сражалась) или остатки обеда. А еще хуже – второй ряд зубов, хорошо, если рудиментарных. Ведь девушка тоже… смотря из каких глубин Вселенной.

Оказалось, что настоящий «пацанский» поцелуй напрочь размягчает губы, мозги и коленки. Это у девушек так, а у парней с некоторыми частями тела все происходит с точностью до наоборот. Впрочем, тут я как раз ничего нового для себя не открыла.

– Кир, – пролепетала я, немного отодвигаясь, – я хочу тебе кое-что сказать.

– Я тоже, – нежно сказал Демидов.

– Ты первый говори.

– Хорошо. Спасибо, что помог мне раскрыть свою суть. Я много лет заблуждался, но благодаря тебе…

– О чем ты?

– Я гей. Пойдем наверх.

– Кир… ты шутишь?

– Нет. Посмотри на меня, не стесняйся. Я давно пытаюсь тебе сказать. И обманывать самого себя, видимо, уже не получится. Мир так разнообразен. Я решил… зачем скрывать свою суть?

– Кир… ты не гей.

– Но как же… мальчик мой? Когда я звонил Стиву, он так мило тебя называл – «наша девочка». Правда, он всех актеров так называл. Но мне понравилось. Это чертовски мило, – Демидов жарко шептал на ухо, положив пальцы на мои губы, я пыталась расслышать в его словах очередную издевку… но не могла. – Моя девочка. Или лучше мальчик?

– Ты не гей. Не шути так.

– Мне не до шуток. Сердце мое говорит, а тело ему вторит. Я знаю, что это неожиданно… для тебя, но не для меня, я давно смирился. И привез тебя сюда, чтобы завоевать твою любовь. Ты примешь ее, мою любовь?

– Ты ошибаешься, Кир! И я не…

– Ты натурал?! Не говори так, Сэм, противный мальчишка! Ты разбиваешь мне сердце! Хочешь сказать, что играл с моими чувствами? Соблазнял меня из любви к театру и… театральщине? Ладно я. А Глеб? Мой бедный кузен, очевидно, был в полном шоке от своей… реакции. Кстати, кто лучше целуется?

– Кирилл, все не так. Не надо… меня пугать.

– Что ты, Сэм! Все ведь прекрасно! Сколько можно ходить вокруг да около? Сколько можно притворяться и скрывать свои чувства?! Мы пара, я и ты. Два педика!!!

– Кир, пожалуйста… Я знаю, что ты знаешь! Хватит!!!

– А вот вырываться не надо. Хватит? Страшно тебе?

– Да!

– А чё так! Ведь раньше прикольно было! Смешно! Но, как оказалось, в эту игру можно играть и вдвоем, да?! Испугалась? А мне каково было?! Чего я только не передумал! В каких… наклонностях себя не подозревал! И ладно бы ты! А Пайк?! Вот от кого я не ожидал!

Я вырвалась, вернее, Кир сам меня отпустил. Вот этого я и боялась – того, что он воспримет мою игру как издевательства и обман. Демидов отошел к столу с чертежами и отвернулся, скрестив руки на груди.

– Я пыталась тебе сказать…

– И что тебе помешало?

– Это все боги масаев!

– Опять ерничаешь?

– Это правда! Как только я открывала рот…

– Как твое имя?

– Саманта Модести.

– Хоть в чем-то не солгала. Мигрени, да? Термопроводимый материал? Широкий диапазон?! Я к мужикам в баре начал присматриваться! А вдруг!

– Когда ты догадался? – всхлипнула я.

– Не сразу.

– Как?!

– С трудом. Ты действительно хорошая актриса. Тот случай, с молнией на брюках?! Я же знаю, как это больно, прищемить себе…! Я же тебе поверил, посочувствовал даже! И эта твоя штука на груди… это чудовищно! Но… я вибрант! Я полагаюсь на свои ощущения! Мои ощущения говорили: вау, Кир, ты влюбился в очаровательную девушку! Мои глаза говорили: …, Кир, ты влюбился в пацана! Черт возьми, Сэм! Я же к тебе прикасался! Я похож на идиота?! После корабля Чужих я окончательно понял, что ты не Сэмуэль. Знаешь, как? Вот!

Кир достал из кармана и подал мне листок бумаги. На нем был изображен знак пришельцев, восьмерки с запятыми. Под рисунком изящным женским почерком было написано: «Инь и янь. Слияние женского и мужского начала».