− Не бросай бег, − сказала она, − Скорее всего, дело в том, что ты скучаешь по нему. Мне бы не хотелось, чтобы ты бросала любимое занятие из-за разбитого сердца.
− Знаю, мам. Ты права, − ответила я и пошла в свою комнату.
Когда папа пришел домой, я смотрела фильм на компьютере и даже не удосужилась собрать сумку на завтра или сделать домашку. Я вспоминала день судебного разбирательства с Калебом и смотрела на смс, которое он мне отправил : "
Потом я спустилась к ужину. Папа жаловался на что-то, спрятавшись за газетой.
− Оно живо, − сказал он жутким голосом, когда я вошла.
Я улыбнулась и поцеловала его.
− Привет, пап.
−Мама сказала, что ты рассталась со своим красавчиком, − он загнул край газеты и посмотрел на меня, − Сам виноват.
− Спасибо.
Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой. Я все еще чувствовала, что виновата сама.
Во время ужина я не сказала ни слова. Я отстранилась от разговора родителей и задумалась о своем.
Между мной и Калебом все кончено. Но что он имел в виду, написав это сообщение? Что он собирается сделать? Намазать кремом для бритья мои окна? Или что похуже? Натравит на меня кого-нибудь из своих друзей, кого-то из школы?
Я вспомнила, как Сила смеялся с другом, проходя мимо меня. И его слова:
Но как?
Но потом меня осенило.
Фото. Когда мы расстались, Калеб сказал, что удалил его, но, что если нет? Все наши ссоры начинались потому, что я обвиняла его в том, что он показал фото Нейту. Калеб знал, что единственным способом отомстить было бы…
И в тот же момент телефон у меня в кармане завибрировал. Я достала его и увидела сообщение.
− Я думал, мы запретили сотовые за обеденным столом, − сказал папа, − Грубо прерывать ужин подростковой мелодрамой. И мелодрамой с ошибками, к тому же!
Он продолжал говорить, но я не слушала его. Все, что я слышала – это звон в ушах, начавшийся, когда я увидела сообщение от Вонни.
Мое фото, голой, стоящей перед зеркалом в ванной Вонни. Фото было подписано:
−…убрала бы телефон…
Но слова не имели для меня смысла. В моей голове крутилась единственная фраза
− Простите, − сказала я, − Нужно позвонить Вонни, это срочно.
Я не стала дожидаться маминого ответа. Я бросила вилку, встала и помчалась к себе, надеясь, что меня не стошнит, и я не выроню телефон из трясущихся рук. Я думала только об одном:
− О Боже, ну что за ублюдок, − была первая ее фраза.
− Где ты взяла фото? − у меня кружилась голова и я думала, возможно ли, для человеческого тела перестать дышать и сразу же умереть.
Она молчала.
− Прости, Лютик.
− Что? Где ты его взяла? Калеб тебе прислал?
Снова молчание.
− Нет. Челси Грейбин прислала это мне.
На какой-то момент это казалось полным бредом. Она ведь даже не знала Калеба, так?
− Стоп. Челси − чирлидерша? Но как она..?
− Я уверена, что ей его прислал кто-то еще. Чейени, Энни и Рейчел тоже получили его.
Я упала на кровать. Казалось, слова Вонни обрушились на меня как град. Я слышала их, чувствовала, но ни не укладывались в моей голове. У меня началась паника.
− Ты тут? – спросила Вонни, и я кивнула, смотря в пустоту, постепенно осознавая смысл той фразы. – Эш? Эй?
− О, Боже, − наконец выдавила я. – Вот как он отомстил мне. Он не отправил это раньше, а решил сейчас... О, Боже. Что мне теперь делать, Вонни?
− Не знаю. Пусть все идет своим чередом, я думаю.
− Своим чередом? Я там голая!
− Люди быстро забывают о таком. Подумай, они поговорят об этом пару дней, но к следующей неделе даже и не вспомнят об этом.
Поговорят об этом. Боже, все будут говорить об этом. Я снова вспомнила сегодняшнюю тренировку. Сила и Кент, смеющиеся. Я сначала тебя не узнал. Ну, конечно, теперь все понятно. Я же была в одежде. Он не узнал меня, потому что я была в одежде. Он уже видел фото тогда. И все люди вокруг, смеющиеся, хихикающие. Сколько человек видели фото? Может, все? Все видели меня голой? Может, все прямо сейчас называли меня шалавой и смеялись надо мной?