Тысяча шагов в ночи

Но она не была свиньей. Даже девушкой уже не была – или, по крайней мере, не только девушкой, – хотя Миуко знала, что демоном она еще не стала, как того желал Туджиязай.

Она была чем-то большим. Она должна была быть чем-то большим. Чем-то коварным, изворотливым. Совершенно необычным.

Как бы Гейки остановил его?

При помощи хитрости.

Миуко повернулась к доро ягра.

– Отдай мне свой шарф.

– Зачем?

– Потому что мне нужна иллюзия, а у меня нет магии, которая помогла бы мне.

Она сняла сандалии и носки и задрала свой наряд до колен. В тусклом свете ее ноги и ступни, казалось, светились необычным голубым светом.

Она выхватила шарф из протянутой руки Туджиязая и накинула его себе на голову, словно вуаль. Как она и подозревала, ткань оказалась довольно тонкой, чтобы она все еще могла видеть, хотя ее лицо было скрыто.

– Как я выгляжу? – спросила Миуко.

– Странно.

Это должно сработать.

Изогнув спину так, как делала Доктор, когда атаковала одошою, Миуко распахнула раздвижную дверь.

– ОСВОБОДИ ДУХА ЖУРАВЛЯ. – Она шагнула внутрь, открывая взгляду свои обнаженные ноги.

Мужчина, вскрикнув, попятился назад. Краска отхлынула с его щек.

– Йейва? – прошептал он.

Женское имя. Имя его жены?

Значит, она была мертва, как того и боялась Миуко, а теперь он считал свою жену призраком журавлиного духа, вернувшимся из первоздан- ных вод.

Миуко могла с этим справиться. А если не сможет, что ж… она попадет в ловушку, как и его дочь.

Она решила рискнуть.

– ТЫ СМОГ УБИТЬ МЕНЯ, НО НЕ МОЖЕШЬ УБИТЬ МОЮ ДОЧЬ. – Миуко сделала еще один шаг в хижину, изогнув свою ногу так, чтобы, как она надеялась, получилось сносное подражание походке журавля.

Миуко с удовлетворением отметила, что мужчина начал что-то бормотать от страха. Стоя на коленях, он прижимался лбом к полу, умоляюще взывая к ней. Ему было жаль. Девушка довела его до этого. Он был доброй душой. Он молил Миуко пощадить его.

Она не хотела пощады для него, каким бы жалким он ни был. А ведь это было бы так просто. Поставить ногу на его лысеющую голову. Смотреть, как морщится его кожа. Наблюдать, как из него вытекает жизнь, как вода вытекает из иссохшей почвы.

«О да, – прошептал внутренний голосок. – Это было бы так легко».

– Прекрати, – приказала Миуко, хоть и не знала, к кому именно обращалась: к мужчине или себе.

Во всяком случае, он замолчал.

Как и демонический голос.

Ее глаза сузились.

– Я ПОЩАЖУ ТЕБЯ, – объявила она. – ИЗБАВЛЮ ОТ ЕЩЕ ОДНОЙ МИНУТЫ В ЭТОМ ДОМЕ, КОТОРЫЙ ТЫ ОСКВЕРНИЛ. БЕГИ БЫСТРО. БЕГИ, ПОКА ЗЕМЛЯ НЕ УЙДЕТ ИЗ-ПОД НОГ, ЧЕЛОВЕК. БЕГИ И НИКОГДА НЕ ВОЗВРАЩАЙСЯ.

Миуко и представить не могла, что сможет повелевать взрослым мужчиной, но он выскочил за дверь и исчез между деревьями, оставив ее в хижине наедине с духом журавля.

Она судорожно втянула воздух. Дрожащими руками стянула шарф Туджиязая и снова опустила одеяние до лодыжек. Затем, схватив с полки ключ, опустилась на колени рядом с девушкой-журавлем и сняла оковы, которые отбросила в сторону. Убранство комнаты, истертое и выглаженное от долгого пользования, тускло поблескивало в свете пламени.

– Ты человек? – раздался голос.

Миуко, оглянувшись, посмотрела на духа, которая сменила форму и вновь превратилась в девушку, и кивнула.

– Вроде того. У меня нет магии ацкаякина или чего-то подобного, но, полагаю, подходящий костюм тоже может сделать свое дело.

Девушка-журавль пошатнулась, пока проверяла лодыжку.

– Я думаю, твой отец вернется не скоро, – сказала Миуко. – Ты свободна.

Дух склонила голову.

– Но он все равно где-нибудь появится, – тихо сообщила она. – И у его следующей дочери не будет крыльев, чтобы спастись. Или тебя.

– Тогда я надеюсь, что у него не будет дочерей.

– И вообще никого.

– Или вообще никого, – согласилась Миуко, хотя где-то в глубине души знала, что этого будет недостаточно. В Аваре найдется немало других мужчин, подобных ему, и даже если каждый мужчина в королевстве был бы таким же добросердечным, как ее собственный отец, это не изменило бы того факта, что в обществе Омайзи девушка была свободна ровно настолько, насколько позволяла щедрость ее родственников-мужчин.

Подойдя к открытой двери, девушка-журавль поклонилась.

– Спасибо.

И сделав несколько шагов, она исчезла в тени. Мгновение спустя Миуко увидела на небе изящный силуэт журавля, летящего высоко над фруктовыми садами.

Пока Миуко следила за улетающей девушкой, в дверном проеме показался Туджиязай.

– Магия ацкаякина, да? – спросил он. – Что ты знаешь о магии ацкаякина, Ишао?

Миуко прикусила язык.

Гейки. Она не намеревалась раскрывать его и, возможно, до сих пор не раскрыла. Но не могла избавиться от ощущения, что позволила принцу демонов напасть на след своего друга.

Миуко протиснулась мимо Туджиязая, сунув ему шарф в руки, и стала собирать свои носки и сандалии среди сорняков.

– Тебе следовало убить его, – сказал он.

– Я не убийца.

– Но могла бы стать. Тебя боялись бы, поклонялись. В твою честь могли бы воздвигнуть храмы, и у твоих ног приносились бы жертвы.

Миуко разразилась смехом, напоминающим лай собаки, и принялась натягивать носки.

– Кто бы стал это делать?

– Весь мир.