Творцы русской идеи

Бердяев устанавливает четыре типа отношения человека к космосу: 1) погружение в космическую жизнь, полная зависимость от объективного мира, невыделенность человеческой личности; 2) освобождение от власти космических сил, духов и демонов природы за счет аскезы (а не техники); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма; 4) разложение космического порядка, возникновение новой организованности (в отличие от органичности), страшное возрастание силы человека и рабство человека у собственных открытий. Бердяев предрекает также пятый вариант, когда наступит еще большее овладение силами природы, реальное освобождение труда, подчинение техники духу.

Еще в конце двадцатых годов Бердяев понял значение атомной энергии для преобразования мира. «Если человеку удастся разложить атом и добыть чудовищную энергию в нем заключенную, то это будет не только социальный, но и космический переворот. Человеку дается страшная разрушительная и созидательная власть. И от его духовного состояния будет зависеть, направит ли он эту власть на созидание или разрушение»²⁸. Вот почему в космическую эру необходима новая духовность.

Бердяев понимает, что новый период в жизни человечества требует не только научно-технического, но и нравственного преображения. «Я иду так далеко, что утверждаю существование лишь эсхатологической морали. Во всяком моральном акте, акте любви, милосердия, жертвы наступает конец этого мира, в котором царит ненависть, жестокость, корысть. Во всяком творческом акте наступает конец этого мира, в котором царит необходимость, инерция, скованность, и возникает мир новый, мир «иной». Человек постоянно совершает акты эсхатологического характера, кончает этот мир, выходит из него, входит в иной мир»²⁹. Таким образом, бердяевская эсхатология — это не кликушество о гибели бытия, а творческая программа его преобразования. Одного только социального переустройства общества недостаточно, необходим более коренной перелом — космический и нравственный. К этому выводу Бердяев пришел еще в годы Первой мировой войны.

Война принесла России неисчислимые беды, но философ еще долгие годы готов был оправдывать войны. Только когда в Европе снова запахло порохом, он выступил с их осуждением: «Романтизм войны, которому легко поддается и современная молодежь, есть самый отвратительный романтизм, так как он связан с убийством и при том не имеющим никаких оснований… Война совершенно механизирована и индустриализирована, она находится в соответствии с характером современной цивилизации. При этом техника войны такова, что вряд ли даже могут быть победители, все окажутся побежденными и уничтоженными»³⁰. К всеобщему миру ведут три пути — мировая империя, равновесие суверенных государств, мирная федерация государств, отказавшихся от суверенитета. Бердяеву симпатичен третий путь.

Бердяев — противник революции. Всякая революция — беда, смута, неудача. Удачных революций не бывает. Ответственность за революцию несут и те, кто ее совершил, и те, кто ее допустил. Успех революции и ее подавление одинаковы по последствиям: упадок хозяйства и одичание нравов. В стихии революции нет места для личности, в ней господствуют начала безличные, это стихийное бедствие, как эпидемия и пожар. Все революции кончались реакциями. Это неотвратимо. Чем яростнее революция, тем ужаснее реакция. Но реакция не возвращает к старой жизни. Нарождается что-то третье, новое. Главное значение французской революции состоит в том, что она вывела к жизни мощное католическое и романтическое движение, оплодотворившее всю мысль XIX века. Жозеф де Местр важнее Робеспьера.

Так и в России. Возврата к старому нет и быть не может. Невозможен для России и «западный» вариант. «Не может хотеть русский человек, чтобы на место коммунизма пришел европейский буржуа»³¹. Между тем именно коммунисты толкают страну к буржуазному образу жизни. Страшно именно то, что в коммунистической революции Россия впервые делается буржуазной, мещанской страной. Ловкие, беззастенчивые и энергичные дельцы мира сего выдвинулись и заявили свои права быть господами. В России появился новый антропологический тип. Дети этих молодых людей будут вполне солидными буржуа. Эти люди свергнут коммунистическое господство, и дело может «обернуться русским фашизмом». Позднее Бердяев признал, что фашизм в России уже наступил. Сталинизму «присущи все особенности фашизма»³². Мы знаем, Бисмарк когда-то высказал пожелание, чтобы нашлась страна, которая испытала бы опыт социализма, в надежде, что после этого пропадет охота повторить этот опыт. Такая страна нашлась. Бердяев удручен тем, что испытательным полигоном оказалась его родина. Он начинал свою деятельность как марксист, затем стал ярым его противником. Апогей бердяевского антисоциализма — «Философия неравенства» (1923), написанная под свежим впечатлением насильственной эмиграции.