Творение мира

Свт. Василий Великий говорит в одной из своих бесед: «Всякая душа препобеждается непреложными догматами, будучи утверждаема Благодатию в непоколебимой вере во Христа». И в другом случае: «И о праведнике необходима молитва, чтобы его преднамеренная правота и непревратность воли была исправляема под руководством Божиим, чтобы он даже и по немощи не уклонялся никогда от правила истины и чтобы враг истины не мог растлить его превратными учениями».

Блаженный Августин по этому вопросу высказывает следующую мысль: «Как телесный глаз, хотя совершенно здоровый, не может видеть без помощи света, так и человек, хотя бы совершенно оправданный, не может жить праведно, если не будет вспомоществуем свыше вечным светом правды».

Св. Церковь всегда молила и молит Бога, чтобы Он Сам сохранял верующих в вере и благочестии постоянно. «Благая во благости соблюди», – произносит, например, священнодействующий в одной из молитв за литургиею свт. Василия Великого (во время задостойника). «Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею Благодатию… прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати у Господа просим», – выражается моление в диаконской ектений. На такое моление Церкви указывал блаженный Августин и замечал: «Церковь молит, чтобы верующие пребыли твердыми, – значит, Бог дает им твердость даже до конца».

Об этой истине убеждаемся и посредством собственного размышления.

Достаточно обратить внимание, во-первых, на то, что и возрожденные духовно люди, пока они находятся на земле, подвергаются искушениям внутренним и внешним – они должны вести непрерывную брань со врагами спасения, с опасностью, находящей от мира, плоти и диавола (1 Ин. 2, 15–16; Гал. 5, 16–17; Еф. 6, 12). Находясь постоянно среди разнообразных и многочисленных соблазнов, преследуемые, в особенности невидимым, хитрейшим и сильнейшим врагом, который «яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5, 8), могут падать, если будут предоставлены своим только собственным силам. Во-вторых, следует иметь в виду многочисленные опыты, предоставляемые церковного историею, показывающие, как иногда даже высокие праведники падали, и падали весьма глубоко, обольщаясь своею праведностью. Поэтому истинным христианам Апостол заповедал быть облеченными «во вся оружия Божия», чтобы «возмощи» им «стати противу кознем диавольским» (Еф. 6, 11).

Когда мы говорим, что человек не может сам собою, без помощи Благодати, творить добрых дел, мы разумеем «добро духовное», которое заповедано законом евангельским, соделовает человека духовным и служит к его вечному спасению, то есть мы имеем в виду дела христианской веры, достойные истинной жизни во Христе. Но при этом мы не отвергаем того, что человек как до обращения, так и по обращении к закону евангельскому может и сам собою, в некоторой степени, исполнять требования естественного закона, не изгладившегося из его совести и, следовательно, творить добро естественное (Рим. 2, 14–15), пользуясь остатком своих умственных и нравственных сил, которые хотя и повреждены, но не уничтожены падением. Это естественное добро, как оно ни слабо и незначительно, все же есть добро, а не зло и, следовательно, хотя оно не может служить к нашему спасению, но не может служить и к осуждению. Мысли эти излагают восточные патриархи в 14 члене своего Послания о православной вере. «Веруем, – говорят они, – что человек, падший чрез преступление, уподобился бессловестным скотам, то есть помрачился и лишился совершенства и бесстрастия, но не лишился той природы и силы, которую получил от преблагого Бога. Ибо, в противном случае, он сделался бы неразумным и, следовательно, не человеком: но он имеет ту природу, в которой сотворен, и природную силу, свободную, живую, так что он по природе может избирать и делать добро, убегать и отвращаться зла. А что человек по природе может делать добро, на это указывает и Господь, когда говорит, что язычники любят любящих их, и весьма часто учит ап. Павел (Рим. 1, 19), и в других местах, где говорит, что «языцы, не имуще закона, естеством законная творят» (Рим. 2, 14). Отсюда очевидно, что сделанное человеком добро не может быть грехом: ибо добро не может быть злом.

Будучи естественным, оно делает человека только душевным, а не духовным, и одно без веры не содействует ко спасению, однако же не служит и к осуждению: ибо добро, как добро, не может быть причиною зла. В возрожденных же Благодатью оно, будучи усиливаемо Благодатью, делается совершенным и соделовает человека достойным спасения. Хотя человек прежде возрождения может по природе быть склонным к добру, избирать и делать нравственное добро: но, чтобы, возродившись, он мог делать добро духовное (ибо дела веры, будучи причиною спасения и совершаемы сверхъестественною Благодатью, обыкновенно называются духовными), для сего нужно, чтобы Благодать предваряла и приводила, так что он не может сам по себе творить дел, достойных жизни во Христе, а только может желать или не желать действовать согласно с Благодатью».