Твой час настал!

Договор был подписан 28-го февраля в Выборге. Шведские войска под началом Якова-Понтуса Делагарди выступили до подписания договора, опасаясь попасть на весенний разлив рек.

30-го марта шведские войска подошли к Новгороду. Делагарди и шведские генералы прибыли в город. Скопин ожидал шведов у Софийского собора. Полководцы встретились на площади на глазах новгородцев. Оба молоды. Новгородские красавицы заглядывались на них.

Яков-Понтус Делагарди родился во Франции, рос и воспитывался в Швеции, куда уехал его отец протестант, не ужившись с католиками. Воинскую славу начал добывать на войне с поляками, когда Сигизмунд рвался приобрести шведскую корону. Побывал в плену у поляков. Научился польскому языку, приобрел нелюбовь к гонористому и хвастливому шляхетству. Освободившись из плена, воевал во Фландрии под началом знаметитого полководца Морица Нассау-Оранского, учился у него осаждать города, уряжать полки в полевых сражениях. Вернулся в Швецию прославленным полководцем.

Скопину не довелось пройти выучку в европейских войнах, где сражения развертывались по чертежам. Боевое крещение получил он в боях с Ивашкой Болотниковым. В боях жестоких, в которых не берут в плен и не сдаются. Славу воеводы заслужил по умению выигрывать сражения, а не по родству с царем.

Русский и шведский воеводы съехались перед Софийским собором. Обнялись, еще не угадывая, что их свяжет дружба сверх и поперек интересов короля Карла и царя Василия. Толмач не понадобился. Бывший польский пленник и бывший мечник царя Дмитрия равно владели польским языком.

Первым держал слово гость.

— Его величество, король шведский наслышан о бедствиях Московской земли, которую по попущению поляков терзают обманщики, называясь представителями царственного дома и губят землю и народ. Чтоб зло не распространялось, его величество король по просьбе вашего государя, послал на помощь несколько тысяч ратных людей, а когда нужно будет, пришлет еще и более для Московского государства против ложных царей. Король желает, чтоб ваш государь и все Московское государство процветало вечно, а враги, взявшие теперь такой верх, получили бы должное наказание на страх другим.

Скопин, по обычаю, поклонился, коснувшись рукой земли и ответил:

— Благодарю, и вся земля Русская благодарит великого короля Карла, что он по христианскому милосердию оказывает нам помощь. Великий государь наш, слава Богу, находится в благополучии, и все подданные Московского государства ему прямят. Только каких-нибудь тысяч восемь бездельников, по незнанию, пристало к четырем тысячам поляков, да к двум тысячам казаков и разным разбойникам. Они заложили дороги к Москве, Смоленску и Новгороду. Мы доселева против них не ходили большою силою, ожидая вашего прихода. Воры выбегают, пустошат земли и тотчас прячутся за валы и остроги. Мы здесь уже стоим тридцать семь недель. Новгородскую землю пустошили две тысячи литовских людей да тысячи четыре московской земли воров. Наших градских людей побито сотни четыре. Как только услышали воры, что вы приходите, тотчас убежали от Новгорода: одни в воровской тушинский обоз, а другие в Старую Русу. Как только слух разойдется по Московской земле, что вы пришли, так многие, что теперь отложились, принесут прежнюю покорность.

В Новгороде шведы не внове. Сохранилось в народной памяти, как приплывали из-за моря находники на лодиях, украшенных головами неземных чудовищ, грабили новгородскую землю или нанимались служить русским князьям. Ходили сказания об их железном строе, что пронзал и пешее и конное войско. Ныне со шведами торговали, а теперь вот, они явились в подмогу.

Скопин приветил гостей обедом. После недолгого пирования, остались они вдвоем с Делагарди.  Делагарди спросил:

— А теперь скажи, воевода, что в твоих словах правда, а что ты говорил для утешения новгородских людей? С четырьмя тысячами поляков, и с толпами разбойников, как не справиться Московскому государству?

Скопин насмотрелся на обман с молодых лет. С молоду понял: обман радует на час, а потом давит могильным камнем всю жизнь. Испугается шведский воевода, пусть уходит. Потому ответил:

— Есть в моих словах правда, есть и неправда.

— Начинай с неправды, — подсказал Делагарди.

Скопин вздохнул и продолжал: