Тутанхамон

Она и в смерти была прекрасна и горделива, благородство её лица было достойно древних изображений. Не потому ли когда-то покорила она сурового и надменного Аменхотепа III, что от рождения жила в ней эта горделивая царственность, свойственная только избранным? Недовольная знать никогда не скрывала своей неприязни к дочери рядового жреца, простого хранителя храмового скота, но разве мог кто-либо заставить Аменхотепа отказаться от того, что он любил? Она и после его смерти осталась царицей, ведь она лучше всех придворных разбиралась в государственных делах, лучше всех знала слабости правителей союзных держав, быстрее всех понимала, когда нужно действовать, а когда подождать. Она, ставшая матерью нескольких дочерей и единственного сына, и в старости оставалась женщиной, наряд которой всегда был благословлён Бэсом. У неё было мудрое сердце, язык её никогда не произносил ненужных слов. И вот теперь лежала она, прекрасная и неподвижная, с улыбкой на застывшем лице, и губы её всё ещё были приоткрыты, будто она хотела произнести последнее слово любви. Величие умершей царицы превышало величие живого владыки, ставшего вдруг похожим на растерянного ребёнка, некрасивого и болезненного, обделённого любовью и вниманием близких. И царица Нефр-эт положила руку на его плечо и долго держала её так, молча и нежно, опустив заплаканные глаза. Он, покинувший Кийю, сам был покинут, и земля горела под его ногами, раскалённая гневом уничтоженных богов. Дом Солнца, построенный им, был ещё крепок, но дом его Ба был уже слишком хрупким, чтобы выносить злые порывы ветра. И хотя он был моим соперником, а потом врагом моей возлюбленной, я пожалел его, ибо он воистину был проклят, и боги не давали ему сына и постепенно отнимали у него детей, и даже те, кто любил его, отворачивались от него. А тот, кто стал его соправителем и стал называться возлюбленным Эхнатона, был слишком слаб, чтобы плечо его могло стать опорой разрушающегося дома. Но был рядом Эйе, мудрый Эйе, которого так боялась моя возлюбленная госпожа, Эйе, отец бога, с лица которого так редко исчезала приветливая улыбка. Это благодаря желанию Эйе случилось то, что случилось...

ОТЕЦ БОГА ЭЙЕ

Хоремхеб шлёт отчаянные послания фараону, каждый знак его письма начертанием схож с копьём, стрелой, остриём меча. Хоремхеб уверяет фараона, что большая часть ханаанских владений скоро будет потеряна, что хатти наступают на пятки, что вавилонские купцы боятся воинственных хабиру, что правители дружественных областей гибнут один за другим и что если его величество — да будет он жив, цел и здоров! — не предпримет нужных мер...

А Эхнатон мечтает в своей роскошной столице, Эхнатон занят тем, что уничтожает настенные надписи в гробницах, безжалостно истребляя имена старых богов, имена прежних друзей. Даже облагодетельствованные им низкорождённые порой становятся жертвами его гнева. Гибелен гнев фараона! Когда он гневается, Синайские рудники переполняются рабами, а воды Хапи краснеют от крови. В древней благословенной стране Кемет никто никогда не приносил человеческих жертв. Эхнатон — приносит!

Сегодня прибыла вавилонская царевна, предназначенная в жёны фараону, оскорблённая красавица. Фараон послал сопровождать её лишь пять колесниц, тогда как во времена его отца старшую сестру этой царевны сопровождало три тысячи! Оскорблены были не только вавилоняне, но и все мы, жители великой Кемет, мы прятали глаза под укоризненными и гневными взглядами вавилонских послов. Эхнатон не замечал ничего, он едва взглянул на новую жену. И опять — уничтожать, уничтожать, уничтожать...

С тех пор как царица Тэйе ушла в страну Заката, нет никого, кто мог бы остановить руку фараона. Это не под силу даже Эйе, многоопытному Эйе... Никто ещё не догадывается об этом, но Эйе знает правду. Один из немногих, часто один из всех! Эйе умеет ждать. Эйе умеет молчать, когда это нужно. Именно поэтому гнев фараона обрушивается на него реже, чем на всех остальных. Но сейчас очень тяжело, очень... Вся эта разноголосая толпа из дальних степатов состоит из людей, пахнущих луком и рыбой, из людей, не умеющих носить парики. Откуда взялся военачальник Маи? Откуда взялся Хоремхеб? Откуда взялись все эти многочисленные служители Дома Солнца?