Турнир

На удивление, нам ничего не помешало мирно топать по раскаленному песку. Монстры не посчитали своим долгом удивить нас своей силой. Никаких неожиданных сюрпризов. Тишь и благодать. Если бы «Солнце» не испепелило своими лучами, нещадно поливая нас своим светом, то прогулку можно было бы назвать приятной. На песок, забивающийся в обувь, я уже привык не обращать внимания. Ветра, который бы поднимал килограммы мельчайших песчинок, не было. В общем, стояла идеальная тишина, ничем, кроме нашего сопения и редко бросаемых фраз, не нарушаемая.

— Я устала, — ворчливо сказала девочка. Ее поддержал даже Вя, распространив волны недовольства вокруг себя.

— Да. Тяжелый выдался денек. Тяжелый и безрезультатный, — заметил я с грустью. — Давай тогда спать укладываться.

…

Удивительно, но ночью ничего не произошло. И на следующий день тоже. И еще через день. Такое ощущение, что Пустыня хотела взять нас измором. Не знаю, возможно ли такое, но Пустыня как будто бы решила нас оберегать ото всех бед. Три дня были невероятно сопряжены со скукой. Все время пеших переходов мои мысли были предоставлены сами себе. Разговоры с Пентиель истлевали, толком не начавшись: жара совершенно не располагала к разговору, а мой внутренний голос молчал, изредка лишь отпуская язвительные комментарии по поводу происходящего, но с течением времени все реже и реже (видимо, даже ему надоели его идиотские шутки).

На самом деле, если бы какие-нибудь слова в этом мире могли передать то, насколько осточертел мне однотипный пейзаж, тишина и невыносимая жара, то я бы сейчас изливался в потоке этих cамых слов — скорее всего, бранных — но нет таковых. Не придумало их еще человечество. Поэтому я скромно скажу, что когда на утро четвертого дня мы нашли то, что искали, я был несказанно рад. Я буквально прыгал от счастья.

Все началось с очередной, безобидной фразы Пентиель: «Смотри, что это там?!». Я, не веря в свое счастье, приказал всем ускориться. Через пару минут стало окончательно ясно, что у нас получилось. Мы дошли.

— Первым делом, — принял я на себя командование, — укрепить позиции. Думаю, что весь сегодняшний день уйдет на это. Мне кажется, что пора прекращать вести себя как дети и начать действовать осмысленно.

Когда мы подошли вплотную к Оазису я понял, что даже десятая часть того, что о нем говорят, не правда. Кругом обман. Везде вранье: каждое дерево, каждая травинка оазиса была уникальна. От чудесного леса так и веяло буйством красок. Выглядело это довольно несуразно, как будто бы неведомый художник разлил свои краски, перемешал их страшнейшим образом, а из этого всего вышел этот лес. Все так правду говорят, что если бы была в этом мире сказка, если бы было настоящее волшебство, то ни у кого, ни у какого писателя или сценариста не хватило бы сил описать во всей красе то, что испытал бы человек, увидев «всамделишное» чудо.

Я замер, наблюдая за переливами света, за красивейшими, мельчайшими изменениями в оттенках огромных, размером в несколько домов, цветов, за небольшой птицей, что оставляла в воздухе ярко-красный след. Я застыл, наблюдая за настоящей сказкой, которая поразила до глубины души даже якобы устойчивого меня.

— Красота… — Удивленно прошептала Пентиель.

— Действительно… прекрасно… — поддержал я, восхищенный видами не меньше, чем девочка.

— Пойдем? — спросила она.

— Пойдем, — согласился я, заставляя себя отвести взгляд от распластавшихся наверху крон, играющих светом. — Насмотреться, я думаю, еще успеем. А сейчас нам нужно обосноваться.

— Ага.

Как только мы вошли в лес, дышать сразу стало легче. Резко исчезла пустынная жара, а на смену ей вернулась уже забытая прохлада. Эндорфины в крови сразу подскочили. Сразу стало так хорошо, но я не расслаблялся.

— Далеко в лес идти не будем. Ищем какое-нибудь место поукромнее. Желательно, в глубокой тени, в ложбине.

— Как, например, вон то? — Мило спросила девочка, указав маленьким пальчикам на небольшое углубление в земле.

— О! Молодец. Подойдет. Вя, на тебе задача найти и подчинить себе существо, обладающее или высоким уровнем, или прямыми руками…ну, то есть… ты же меня понял, да? Понял. На тебе, Пентя, охрана и перелив мне маны. А ты, тварь, — это я гончей, — сидишь вон там, — я указал на холмик в паре десятков метров, — и смотришь, чтобы никто из подобных тебе к нам не подходил. Ну а я буду заниматься нашим жилищем. В общем, думаю, все свои задания получили и усвоили. Выполнять!

К моему удивлению, это действительно было так. Меня оставили в относительной тишине творить. Мана перешла на руки, которые я сложил вместе и ударил по сырой земле. Голубые огоньки, повинуясь мне, перешли чернозем подо мной и схватили его. Затем, я отдал приказ на перемещение. Моя идея проста до безобразия — сделать небольшую землянку, чтобы ночью не переживать за безопасность.