Только испытавший острую жажду в летний зной, да ещё на тяжёлом подъёме может в полную меру оценить всю необыкновенную сладость прохладной чистой родниковой воды. Ребята с наслаждением напились вкусной воды, затем набрали её во все бутыли и фляжки. А Паша залил её даже в большой плотный полиэтиленовый мешок, превратившийся в крупный прозрачный пузырь. Отдохнув, освежившись и подкрепившись, наша дружная ватага двинулась в дальнейший путь.
Солнце почти достигло зенита, когда они, наконец, поднялись на широкий и плоский перевал хребта Ливадийского. Перед ними открылась удивительная панорама всего Южного Приморья от мыса Поворотного на севере почти до самого мыса Гамова на юге под ярким июньским солнцем. Родной залив Америка, как обычно в это время года, был накрыт белым плотным пушистым одеялом тумана, надвинувшимся с моря и очень неохотно отступавшим обратно под яростной атакой полуденного солнца. Зато центральная часть залива Петра Великого была чиста и прекрасна. На фоне тёмно-синего моря отчётливо просматривалась береговая линия со всеми бухтами и бухточками. Яркими янтарно-жёлтыми полосками вдали вырисовывались пляжи, ограниченные тёмными силуэтами береговых мысов. За голубой полоской пролива Стрелок массивной громадой в море вырастал остров Путятин, а за ним лишь по белым облачкам тумана, зацепившимся за макушку сопки, угадывался скалистый остров Аскольд.
По другую сторону хребта перед ребятами открылось совсем другое море – зелёное море горной тайги. Крутые распадки, по мере удаления от перевала сливались в долины мелких ручьёв, которые, вобрав в себя нескольких себе подобных долин, превращались в небольшие речушки, которые уже там, далеко на горизонте, встречались в долинах крупных рек, медленно стекающих в Уссурийский залив. Несмотря на близость крупных городов, эта часть Приморья осталась до нашего времени ещё мало освоенной, несколько диковатой, малонаселённой. Всё огромное пространство было залито ярким зелёным цветом растущего леса, перемежаясь оттенками от тёмного на редких участках сохранившегося хвойника до нежно-зелёного цвета молодых осинников и зацветающих липняков.
Великолепная картина, открывшаяся с вершины хребта, заставила ребят остановиться, сбросить рюкзаки и, открыв лицо свежему прохладному бризу, постоять несколько минут перед чудесной панорамой их родного края.
– Право же, – заявила Марина, наслаждаясь видом вокруг, – без этой панорамы нельзя по настоящему понять и полюбить наш край.
– Сколько раз я по карте знакомился с этими местами, – поддержал её Паша. – Но столь фантастическую картину невозможно вообразить.
Сашка молча постоял, посмотрел вокруг, затем сложил руки рупором и громко крикнул в тайгу: – Ого-го, красота какая! Здорово как!
Тотчас откликнулось эхо, оттолкнувшись от крутых бортов распадков: – О-о-о-го!
Ребята прислушались к раскатистому эху. Вдруг в ответ они услышали уже знакомый протяжный не то крик, не то мучительный стон.
Сашка отреагировал мгновенно:
– Не Тоомба ли это? Очень похоже.
– Это наверняка наш ночной знакомец. Тоомба тотчас узнал бы нас и радушно встретил. Точно это ночной монстр следит за нами, ведёт по тайге.
– А он не нападёт на нас? У нас ведь никакого оружия нет, – пискнула Марина.
– Ну, почему же нет? – вмешался Паша. Он вытащил из ножен свой охотничий нож, сверкнувший на солнце зловещим, стальным холодом. – Этот надёжный друг может выручить нас в ряде случаев.
– А это чем хуже? – Сашка вынул из-за пояса маленький боевой топорик и с индейским боевым кличем потряс им в воздухе.
Тотчас откуда-то издалёка, со стороны горы Пидан опять послышался стонущий крик, но он был более громким, протяжным и, как показалось ребятам, угрожающим.
– Наш недруг нервничает, – удивился Сашка.
– Да, он понял, что за вещицы мы предъявили, – поддержал друга Паша. – Если наш ночной агрессор такой же, как Тоомба, то почему он такой злобный?
– Ведь мы не хотим ему ничего плохого, – заявила Марина.
– Это так, но как ему это объяснить? – съязвил Сашка.
– Очень просто. Мы спрячем наше оружие обратно, и больше не будем его демонстрировать без крайней необходимости, – подвёл итог Паша. – Мы говорим, что хотим с ним подружиться, и в то же время потрясаем боевым оружием. Ему нас очень трудно понять.
– Мы должны продемонстрировать ему наши добрые намерения, – задумалась Марина. – Давайте сделаем так. Я не доставала оружие и ничем не угрожала никому. Сейчас я пойду впереди одна и без оружия. Если этот субъект что-то соображает, а он уже дал нам это понять, то должен сделать правильный вывод.
Мальчики подумали и согласились.
– Только ты далеко не убегай от нас, – попросил Сашка.
– Но оружие мы далеко прятать не будем, – добавил Паша. – Будем держать порох сухим, как учил генералиссимус Суворов. Ведь до вершины горы Пидан нам ещё топать и топать.
– Не меньше двух часов, – поддержал друга Сашка, опять со вздохом взваливая на себя тяжёлый рюкзак.