Цветочница и птицелов

Было уже за полночь. Ганс не спал. Он переживал все события, случившиеся в его жизни в последние дни. Вдруг в дверь его мастерской кто-то тихонько постучал. Поначалу он подумал, что ему показалось. Но нет. Стук стал более настойчивым. Каково оказалось его удивление, когда на пороге он увидел фрау Марту.

– Что, не ожидал моего визита? – улыбнулась она. – А я про себя смеюсь, что подумают обо мне, увидев в городе в такой час!

– Но что это значит? – Ганс даже не знал, что подумать. – Что-то случилось?

– Это значит, что они ему отказали! – выпалила фрау Марта, и тут Ганс увидел, что кондитерша светится от счастья. – Понимаешь, они отказали!

– Вы о чём?

– Как о чём! О Еве!

– Я не верю. Не может быть!

– Это правда, Ганс! Правда!

– Но откуда вам известно?

– Ганс, мои пирожные ест весь наш город! Конечно, мне пришлось что-то предпринять, но это сейчас не важно. Я очень-очень рада за тебя. Теперь у нас всё обязательно получится. Я ничуть не сомневаюсь.

– Я не могу поверить в возможность своего счастья, но очень хочу, чтобы это было так.

– Даже не сомневайся! Теперь я пойду, пока меня здесь никто не заметил. Иначе неизвестно что о нас с тобой подумают! Спокойной ночи!

И она исчезла в темноте.

– Вы настоящий друг, фрау Марта, – крикнул ей вдогонку Ганс.

– Тише, тише, – услышал он в ответ весёлый голос кондитерши.

10.

На следующее утро к фрау Марте пришла со своей бедой соседка фрау Элеонора. Она задолжала большую сумму денег ростовщику Юлиусу, который в Люцерне имел самую плохую репутацию человека жадного и жестокого. Он ссужал горожанам деньги под очень высокий процент, а потом жестоко требовал их возврата. Вся округа считала его безжалостным, и беда тому, кто не мог вернуть ростовщику деньги. После того как он выгнал за долги на улицу семью печатника Фрица, весь город возненавидел его. Даже пастор тогда отказал ему в причастии.

Семья ростовщика Юлиуса была ему под стать. Жадная и желчная жена конфликтовала со всем Люцерном. Не было ни одной торговки, которая бы не плакала от неё. Городской судья обходил дом ростовщика Юлиуса стороной, а при виде его жены переходил на другую сторону улицы. Ростовщик имел двоих взрослых сыновей. При том, что их отца нельзя было упрекнуть в праздности и лени, они оба – повесы и задиры, каких свет не видывал. Сыновьям господина Юлиуса давно надлежало жениться, но ни один горожанин не соглашался отдавать за них свою дочь. Это при том, что господин Юлиус обладал большим состоянием, а его дом на Лебединой площади считался самым красивым в городе. Поговаривали, что ростовщик несколько раз пытался сватать для своих сыновей девиц за долги. Но даже это не помогало. Все его сыновьям непременно отказывали даже под угрозой заключения в крепость.

Фрау Марта помогла бы своей соседке, но она сама не имела таких денег. Фрау Элеонора была вдовой, и кто бы ещё мог заступиться за неё перед алчным ростовщиком, не знавшим снисхождения. И с этим ничего не поделаешь. Вдова боялась идти одна и просила фрау Марту сопровождать её.

– Господина Юлиуса я совсем не знаю, хотя премного наслышана. Говорят, это неприятный человек, не знающий пощады к людям. Я бы предпочла не иметь с ним никаких дел, – но, увидев совсем павшую духом фрау Элеонору, кондитерша, взяла себя в руки. – Ладно, не переживай. Пойдём, что нам остаётся делать? Будем надеяться на лучшее.

В дом ростовщика подруги вошли на ватных ногах. Надменная прислуга строгим голосом попросила их подождать в прихожей. Немного погодя в коридоре показалась тощая фигура ростовщика. Стоило фрау Элеоноре заговорить о рассрочке, как и без того некрасивое лицо господина Юлиуса перекосилось. Ростовщик стал напоминать инквизитора, готового без малейшего сочувствия опустить топор на голову своей жертвы. Но вдруг что-то случилось непонятное. Хозяин дома резко изменился в поведении. Глядя на фрау Марту, ростовщик неожиданно пригласил женщин в гостиную и распорядился принести угощения. Перепуганные гостьи, не чая побыстрее закончить неприятный визит, изо всех своих сил стали отказываться. Раздосадованный господин Юлиус настаивал, женщины тоже не уступали. В конце концов им пришлось согласиться. Таким обходительным господина Юлиуса в городе никто и никогда прежде не видел.

– Конечно, конечно. Я подожду. Вам не следует беспокоиться. Отдадите деньги, когда вам будет удобно. Никакой спешки! И не беспокойтесь о процентах. Это всё чепуха, я с вас ничего не возьму лишнего, – успокоил он фрау Элеонору, когда вернулись к делам. При этом всё время поглядывал на её подругу, так что окончательно смутил фрау Марту.

После этих его слов женщины извинились за причинённое беспокойство, быстро засобирались и буквально вылетели на улицу.

– Чудеса! – едва визитёрши пришли в себя, выпалила фрау Элеонора. – Что с ним случилось? Я никогда его не видела таким. Это всё ты! Будь я одна, всё было бы по-другому.

– Но при чём здесь я? Я ничего не понимаю, – ответила обескураженная фрау Марта, хотя в душе сама соглашалась с подругой.

– Разве ты не видела, как он на тебя смотрел?

– Но что это значит?

– Глаз положил!