Цвет неба

– Нет, – твердо ответила я. – Потому что ты со мной. Когда ты вычеркнул меня из своей жизни, все стало каким-то неправильным. А теперь все словно бы встало на места.

Мэтт откинулся на спину и стал рассматривать проплывающие мимо облака. Я тоже легла и посмотрела на небо.

– Да, все действительно встало на свои места, – сказал Мэтт. – Я больше не хочу с тобой разлучаться, Кора. Ты… часть меня.

– И я не хочу разлучаться, именно поэтому стоит пойти на операцию, – сказала я.

Мэтт взял мою ладонь и сжал ее в своей.

– Хорошо.

Но вдруг пальцы его сжались так сильно, что я вскрикнула от боли. И вскочила, потому что Мэтт начал биться в конвульсиях.

– Мэтт! С тобой все в порядке? – закричала я.

Но он не отвечал. Глаза его закатились, и все его тело содрогалось от боли. На мои крики сбежалась толпа людей.

* * *

«Скорая помощь» приехала очень быстро, но всю дорогу в больницу Мэтт не приходил в сознание. Его положили в реанимацию.

Там он пролежал всю ночь. Консилиум врачей совещался, стоит ли отпускать его домой. Кто-то из врачей настаивал на том, что операцию нужно сделать немедленно, но утром Мэтту стало легче, и ему разрешили уехать домой. При условии, что за руль он садиться не будет, потому что была большая вероятность повторного приступа.

Приехавший утром Гордон протянул мне ключи от автомобиля и попросил меня сесть за руль.

Во второй половине дня я отправилась к преподавателям и объяснила ситуацию, сказала, что меня не будет пару недель. Они поддержали меня и заранее снабдили всеми заданиями. И сказали не торопиться.

На следующий день мы с Мэттом уехали в Чикаго.

Родителям я ничего не сказала.

* * *

Тем вечером мы остановились в придорожном мотеле, и я подумала – что скажут родители, если узнают, где я и что собираюсь спать в одной кровати с Мэттом, когда с момента расставания с Питером прошла всего неделя. Только мне лично казалось, что это было в какой-то прошлой жизни.

Я знала, что когда-нибудь придется все им рассказать. Я просто не хотела сейчас говорить об этом или отстаивать то, что решила пожертвовать ради Мэтта всем. Мама с папой никогда бы этого не поняли. И никто бы не понял.

Мэтт принес вещи и поставил сумки у подножия кровати.

– Интересно, может быть, это что-то вроде испытания, – сказал он. Стянул с себя кожаную куртку и бросил на стул. – До сих пор я старался вести себя как джентльмен, и, бог тому судья, ты заслуживаешь такого обращения, но не могу же я спать на полу, Кора. Я хочу быть ближе к тебе.

Я тут же обхватила его обеими руками.

– И я. Никто не знает, что мы здесь. Тут только мы вдвоем. Ты и я. И в мире больше нет никого, кроме нас, так что мы можем жить по собственным правилам.

Мэтт крепко обнял меня, а затем прижался губами к моим. Теперь я чувствовала себя не девочкой, а женщиной. Мэтт был моим помощником, партнером, моей большой любовью, и мне никогда не было так хорошо. У меня не было никаких сомнений, и, когда я расстегнула рубашку и скользнула руками по его теплой мускулистой груди, я хотела лишь отдаться ему целиком и полностью и раствориться в нем без остатка.

Атмосфера становилась все горячее. Я сбросила туфли и стянула свитер. Мэтт сорвал с себя рубашку, уложил меня на кровать и накрыл своим прекрасным телом. Страстно поцеловал меня, обхватил руками мои ягодицы и стал притягивать ближе к себе. Почти грубо. Но боли я не чувствовала.

На нас по-прежнему были джинсы, и лишь они удерживали от того, чтобы заняться любовью. Мэтт расстегнул мой лифчик и стал ласкать грудь. Он нежно целовал меня в шею, повторяя, что любит меня.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала я. – И буду любить тебя вечно.

Меня возбуждало в нем все. Я ждала немедленных действий.

За все время, что мы с Питером встречались, я так и не смогла с ним переспать. Потому что был Мэтт. И больше никого. Ничто не могло удержать меня от того, чтобы заняться с ним любовью в этот вечер. Все остальное утратило всякий смысл. Неважно, сколько нам осталось времени. В этот момент, нежась в его объятьях, прижавшись к нему крепко-крепко, все, что имело значение, – это данное неповторимое мгновение. Я хотела отдаться Мэтту целиком и без остатка.

Он расстегнул мои джинсы и скользнул ладонью мне между ног, отчего я почти сразу же забилась в экстазе.

Мэтт целовал меня, приглушая мои стоны. Я расстегнула его ремень и собиралась стянула с него штаны.

– Нет, – прошептал он, покачав головой. А затем встал на корточки. – Я не хотел бы, чтобы все было так. Не сейчас. Я хочу жениться на тебе.

Я посмотрела на него в замешательстве. В глазах моих отразилось вожделение и недоумение одновременно.

– Брось. Я хочу быть к тебе как можно ближе. Сегодня.

Нахмурившись, Мэтт посмотрел на меня сверху вниз:

– Я не могу так. Надо подождать. Не знаю, что будет дальше.

Обхватив его затылок, я притянула его к себе и поцеловала. А потом прошептала:

– И я не знаю, поэтому и хочу насладиться каждой минутой. Пожалуйста, возьми меня. Ты – мой избранный.

Сердце бешено колотилось. Мне до невозможности хотелось дать ему все, я хотела этого всем своим существом. Но Мэтт не спешил принять мой дар.