Цусимский синдром

В ту же секунду выстрел слева заглушает его слова. После небольшой паузы «Суворов» наконец огрызается всем бортом: свои первые залпы в этом бою делает весь крупный калибр левого борта.

– …вому отряду восемь румбов влево!.. Сигнал «все вдруг», ход четырнадцать узлов!.. – разбираю слова лейтенанта по губам… Почти ничего не слышу! Грохот невообразимый – вслед за ее лидером в бой вступила вся русская эскадра. – …рому отряду временно принять командование адмирала Небогатова… – долетает до меня.

Будто во сне, не в силах сдвинуться с места, я наблюдаю, как сквозь окутавший корабль дым, совсем неподалеку от борта, из моря вырастают большие водяные столбы. Первый, второй… Один возникает совсем рядом – мостик окатывает солеными брызгами… Фонтаны множатся, словно с неба пошел невиданный, гигантский град… Вдруг… Попадание в броненосец… Сразу следом – еще одно… Не вижу их и не слышу в общем шуме: взрывается где-то позади мостика. Но – ощущаю всем телом – каждый раз корпус вздрагивает, словно живое существо от причиненной боли…

Корма «Нахимова» начинает уходить вправо – «Суворов», мелко задрожав, совершает поворот. Прямиком туда, в самую гущу смертоносных всплесков!

Наконец все же оборачиваюсь – к двум дымам из труб добавился еще один, большой – горит где-то в районе центра корабля… Один из разрывов происходит совсем недалеко – борт возле центральной орудийной башни на миг превращается в огненный шар, слепящий свет больно бьет по глазам… От неожиданности нагибаюсь, почему-то хватаясь за козырек фуражки… В нос ударяет едкий, тошнотворный запах… Поднимаю голову – леера в месте попадания искорежены, на месте шара начинает заниматься пожар…

«Суворов» окончательно повернул, то же проделал и «Александр»… Прямо по нашему курсу сейчас шесть кораблей адмирала Камимуры – мы сейчас на траверзе центра его отряда… Борт каждого ежеминутно озаряется огоньками. Бинокль! Полжизни за него отдам!.. Меня почему-то трясет, мандраж завладел всем телом. Где этот Данчич?! А ну-ка… Лейтенант как раз идет в мою сторону. Гневно делаю шаг навстречу:

– Борис Арсеньевич, не хотите ли…

Яркий свет перед глазами. Затем сразу – темнота…

Больно… Не сейчас, больно будет, если начну шевелиться… Я лежу на спине: понимаю это, потому что надо мной серая поверхность неба. С рваными хлопьями черного дыма… Пожар где-то поблизости? Сколько времени прошло?.. Я ранен? Боюсь начать двигаться: а вдруг чего-то не хватает?.. Руки, ноги? Обеих ног, в конце концов?.. Наконец набираюсь смелости, шевеля пальцами правой руки… Есть!.. Теперь левой… Ура!.. Ноги… Сгибаю в коленях, осторожно работая стопами… На месте! Я цел! Под правой ладонью только что-то липкое… Даже не глядя туда, я уже знаю, что… Разорвало брюшину?.. Кровь хлещет как из ведра?.. Страшась увидеть вывалившиеся внутренности, все же нахожу силы приподнять голову… Нет, кровь не моя! Тогда откуда?.. Справа что-то черное. Бесформенный мешок… Что он делает на мостике? Не помню такого… На черной, с багровым отливом ткани видны золотые пуговицы… Это… Данчич?..

Подымаюсь на четвереньки, подползая ближе… Попадая ладонями прямо в липкую лужу – все равно… Увиденное заставляет в ужасе отпрянуть: головы нет, тело похоже на бесформенную, иссеченную осколками кучу… Мозг отказывается обрабатывать реальность… Несколько секунд назад передо мной стоял бодрый, живой человек… Боевой офицер русского флота… Теперь же – от него остался уродливый обрубок… Так не бывает, не может быть!.. Рядом мой бинокль… Плохо понимая, что делаю, цепляю его за мокрый ремешок, подтягивая ближе.

Чьи-то сильные руки подхватывают меня под мышки:

– Вы целы, ваше благородие? – Голос звучит издалека, будто с того света.

Матрос. Красный крест на пакете… Носильщик?.. Другой склонился над тем, что минуту назад было моим собеседником. Новый взрыв, где-то внизу, совсем неподалеку – мимо со свистом проносятся металлические градины, по перепонкам больно бьет…

Встряхивая головой, с трудом поднимаюсь, опираясь на плечо помощника. Тут же чуть не падаю, поскальзываясь на красной жидкости. Матрос ловко меня подхватывает.

– Едва сыскали вас, ваше благородие!.. Его превосходительство господин адмирал велели найти и свести внутрь!.. – Он орет прямо мне в лицо, но я едва слышу.