Цусимский бой

Японцы возобновили атаки. Пришлось бросить заделку пробоины и дать ход. Они выпускали торпеды, которые, пока что, к счастью, не попадали, стреляли из своих крохотных орудий, из пулеметов и даже ружей. Наконец, незадолго до двух часов ночи, в середину правого борта «Наварина» попала вторая торпеда. Внутрь броненосца снова устремилась вода. Но офицеры и команда еще не потеряли надежды спасти корабль. Были пущены в ход все водоотливные средства, готовились завести новый пластырь. Судовой священник отец Киприан, держа в руке крест, стоял на коленях и громко молился о спасении корабля.

Но крен броненосца на правый борт все время увеличивался. Видя, что водоотливные средства не помогают, капитан 2-го ранга Дуркин приказал:

– Спустить катера и шлюпки. Приготовиться спасаться…

Начали спускать шлюпки, разбирать койки и пояса. С одного борта орудия броненосца совершенно погрузились в воду, а с другого борта дула орудий смотрели в небо. Видя это, японский миноносец безбоязненно подошел вплотную к гибнущему кораблю. Казалось, что он будет помогать спасению команды уже безоружного броненосца. Но на японском миноносце сверкнуло пламя выстрела. Выпущенная торпеда немедленно ударилась в качавшийся и лежавший отвесно на боку корабль. Горы воды поднялись выше мостиков и мачт. Раздался оглушительный взрыв, который услышали почти все русские и японские корабли, рассеянные в кромешной мгле по морской поверхности. «Наварин» моментально перевернулся, накрыв собой спущенные на воду шлюпки, переполненные людьми.

После того как волны сомкнулись над ушедшим на дно броненосцем, на поверхность всплывали люди, бревна, доски, ящики, которые подбрасывались волнами и дальше калечили людей. Над водой стоял полный мрак. Японские миноносцы, прикончив вражеский корабль, ушли, не приняв мер к спасению ни одного человека из экипажа утопленного ими корабля.

Ледяная вода отнимала последние силы у русских моряков, старавшихся удержаться на волнующейся поверхности волн. Когда рассвело, то осталось в живых только человек тридцать, которые держались за разные деревянные предметы и плавали среди многочисленных трупов, одетых в спасательные пояса. Часам к восьми к терпящим бедствие морякам приблизился японский миноносец, но, не доходя двух кабельтовых до них, прошел стороной, в то время как японские офицеры на его мостике спокойно смотрели в бинокли на тонущих людей.

Закоченев, исчез под водой мичман Петр Александрович Пухов. Все меньше и меньше оставалось плавающих живыми людей. Солнце уже склонилось к закату. Из семисот человек экипажа броненосца «Наварин» английским пароходом, случайно проходившим Корейским проливом, были спасены только 2 кочегара, и один сигнальщик, наконец-то, был подобран японским миноносцем.

Ожесточенные атаки японских миноносцев в течение ночи закончились потоплением одного русского броненосца и повреждением другого броненосца и двух крейсеров. Эти потери сами по себе не были столь ужасны, но совместно с потерями, понесенными эскадрой адмирала Рожественского в дневном бою, они значительно подорвали боевую силу эскадры. Но самое главное, что удалось японским миноносцам, это то, что Вторая Тихоокеанская эскадра перестала на исходе ночи существовать как соединенная сила. Это обстоятельство уже окончательно решило судьбу сражения у острова Цусима.

Согласно донесению адмирала Того, успех японских миноносцев в ночных атаках был куплен ценой трех миноносцев потопленными, четырех истребителей и еще трех миноносцев тяжело поврежденными, и около ста человек было убито и ранено из личного состава миноносцев. Все японские моряки с погибших миноносцев были спасены.

Если бы японские корабли так же усердно спасали русских моряков, как своих, то количество потонувших чинов Второй Тихоокеанской эскадры не исчислялось бы тысячами, а может быть, только сотнями.

Божьи жернова мелют медленно, но верно. Только через сорок лет японским морякам пришлось на себе испытать и горечь поражения, и ужас отчаяния, когда им пришлось заглянуть в бездонные глаза той же смерти, которая так же безжалостно ожидала их, как она стерегла покинутых и беспомощных русских моряков, тщетно искавших спасения, держась на поверхности пустынных волн на безбрежных просторах Японского моря.

Глава XVIII. Утро второго дня

Печальную картину представляла Вторая Тихоокеанская эскадра на рассвете 15 мая.

Еще накануне, до наступления темноты, вся эскадра была в сборе. Прошла ночь, и отдельные группы кораблей и одиночные корабли рыскали внутри морского простора, ограниченного с запада берегами Кореи и острова Цусима, с севера – островом Дажелет, а с юга – побережьем Японии. Случилось то, чего больше всего боялся адмирал Рожественский – что русская эскадра разъединится и, вместо того чтобы представлять собой сжатый кулак, превратится в мягкую ладонь с растопыренными пальцами.