Цивилизации древней Европы

Несомненно, что Греция, по крайней мере в определенные периоды своего развития, в некоторых отношениях и на некоторых территориях играла разную в зависимости от времени, но зачастую детерминирующую роль в развитии этрусской цивилизации. Отметим, однако, что среди объектов импорта произведенные сирийско-финикийскими й карфагенскими ремесленниками занимали значительное место. По-видимому, не следует тесно связывать торговые отношения с отношениями политическими. Когда позже история все же прольет свет на последние, можно будет констатировать, что союзы много раз приводили карфагенян и этрусков к столкновению — в Алалии, например, с фокейцами. Скорее всего, это событие имело ограниченные рамки: в нем участвовала лишь политика некоторых городов, но не все этрусское сообщество, всегда разделявшееся, так же как греки, в отношении к внешнему миру. По крайней мере, контакты между Цере и Карфагеном, возможно, были более тесными, чем предполагалось до недавнего экстраординарного открытия в Пирги. В начале июля 1964 г. в порте Цере были обнаружены золотые пластинки, покрытые этрусскими и пуническими надписями. Этот текст был составлен от имени «царя» Цере Тефария Велианаса и посвящен храму главной богини семитского пантеона Астарте, имя которой было переведено на этрусский как Уни. Таким образом, примерно полвека спустя после битвы при Алалии создание в морской гавани могущественного Цере общего для всех этрусков и карфагенян алтаря укрепило союз между двумя городами. С другой стороны, известно, что наступление было направлено против города Кумы обосновавшимися в Кампании этрусками и было отражено Аристодемом Малакосом. Скорее всего, не только латиняне поддержали его. В любом случае это был момент, когда восстание в Риме привело к изгнанию династии Тарквиниев. Наконец, позже этруски — мы не знаем, кто именно, — вновь напали на Кумы, и победу Гиерона I Сиракузского прославляли как победу греков над варварами, то есть теми же словами, которые использовал Гелон после своей победы при Гимере. Означает ли это, что этруски или, по крайней мере, некоторые из них приняли сторону карфагенян против греков или же что Сиракузы встречали в этрусских городах противодействие своей политике в Тирренском бассейне? Существование в Цере столь же тесного союза, как в эпоху Алалии, между пунийцами и этрусками могло бы навести на мысль о более древних отношениях. Ясно, что пунийцы могли быть заинтересованы в присоединении к этрусским центрам из-за соперничества с греками и в борьбе за контроль над торговыми путями и экономической жизнью Западного Средиземноморья. Но были греки — и греки, этруски — и этруски, и нет оснований считать, что здесь идет речь о греках как сообществе и к ним относились все без различия. В действительности, так же как после Алалии, Цере, объединившийся с карфагенянами, не нашел тем не менее поддержки филэллинов, и, несмотря на этот союз, не только сохранились отношения со святилищем в Дельфах, объединявшие греческие колонии на Западе, но и была принята колония грековионийцев, о чем, по-видимому, и свидетельствует цивилизация и искусство Цере VI в. до н. э. Этруски, вероятно, заимствовали свой халкидский алфавит в Кумах, что указывает одновременно на исключительную роль Греции в формировании этрусской цивилизации и на различие между культурными влияниями и политическими отношениями. Во всяком случае, следует избегать обобщений в сферах, где наши знания еще достаточно отрывочны. При том что некоторые общие элементы, особенно в религии и языке, свидетельствуют о существовании национального наследия этрусков, история Этрурии остается прежде всего историей отдельных городов, которые в тот момент переживают период подъема.

* * *

Тарквиния, крупный металлургический центр, процветающий в VII в. до н. э., вошел в античную традицию благодаря удержанию первенства, особенно в области институтов. Впрочем, точно не известно, до каких пор она действительно играла роль столицы. Присутствие в Риме тарквинийцев в конце VII в. до н. э. ясно свидетельствует не только о ее ведущей позиции по отношению к земледельцам-скотоводам из Лация. Значительные ресурсы города, которые использовались уже в виллановскую эпоху, позволили ему, во всяком случае, оказывать сопротивление конкуренции Цере, древнему виллановскому центру, значение которого возрастает начиная с VII в. до н. э. Скорее всего это происходит благодаря монополии на медь, поставлявшуюся с гор Толфа. Коммерческий горизонт Цере весьма обширен, о чем свидетельствуют привозные ценные предметы, в частности коринфская и аттическая керамика, а также дорогие материалы и вещества — слоновая кость и оливковое масло, — все это позволяет предположить и равный объем экспорта.