Читаем Цивилизации полностью

Существует явное сходство в том, какие решения принимали строители цивилизаций в тропических лесах и болотах: в некоторых отношениях Ангкор напоминает город майя; курганы ольмеков и Маджахаро похожи; политическое устройство Бенина, представлявшее собой полное соперничества объединение городов-государств, обнаруживает сходство с политической вселенной майя. Однако различия более заметны. Возможно, нам никогда не удастся найти удовлетворительное объяснение, почему в тропиках усилия людей приводят к столь различным результатам: почему омагуа или люди Маджахаро не достигли в строительстве масштабов ольмеков; почему жители острова Фредерика Хендрика не добились сколько-нибудь заметных достижений; почему майя сумели преодолеть ограничивающее воздействие своего исключительно трудного окружения и достигли уровня, не имеющего параллелей в других тропических лесах, за исключением Ангкора, где условия были гораздо более благоприятными; и в более общем виде — почему некоторые тропические леса стали родиной великих цивилизаций, другие были лишь слегка затронуты в попытках преобразования, а в третьих жители довольствовались тем, что дает природа, не пытаясь усовершенствовать ее. Пока ответа на этот вопрос нет, можно сделать только один вывод: попытки создания цивилизаций в тропических лесах предпринимались часто и часто успешные. Тропический лес и болота — это среда, которая удивляет нас своей неожиданностью, как «затерянный город в джунглях», неожиданности здесь встречаются так часто, что мы их почти ожидаем.

<p>Часть четвертая</p><p>БЛЕСТЯЩИЕ ПОЛЯ ГРЯЗИ</p><p>Аллювиальные почвы в сухом климате</p>

Великолепная грязь!

Майкл Фландерс и Дональд Суэн.Песнь гиппопотама

Я знаю Нил. Когда он приходит на поля, его приход дает жизнь каждой ноздре.

Стела в храме Хнума, приписываемая Джосеру

<p>7. Одинокие и равнинные пески</p><p>Вводящие в заблуждение случаи на Ближнем Востоке</p><p>Заливная равнина Карсамба. — Долина Иерихона. — Шумер и Египет</p>

Они сажают многие сорта зерна,

В этих зернах влажная жизнь.

Полоса за полосой, они пропалывают всходы.

Теперь в должном порядке они жнут;

Плотно уложены их копны —

Миллионы и мириады копен.

И не только здесь так.

И не только сейчас так.

Давным-давно было так.

А. Уэйли. Книга песен[472]

Однажды рано утром в Афганистане я встретил группу людей, одетых в многоцветные разукрашенные кафтаны, широкие шаровары и остроносые туфли. У них было два барабана, и они пели и танцевали, размахивая в воздухе серпами. За ними следовала группа женщин, в чадрах, но, очевидно, тоже празднично настроенных. Я остановился и спросил на ломаном фарси: «Это свадьба или что-то другое?» Они удивленно посмотрели на меня и ответили: «Нет, ничего подобного. Мы просто идем жать пшеницу».

Джек Р. Харлан. Хлеба и люди[473]
Плодородная почва: ранние попытки интенсификации растениеводства

Грязь хлюпает и переливается. Но если ее высушить на солнце, вылепив из нее кирпичи, и обжечь эти кирпичи в специальной печи для обжига, из нее можно строить прочные здания. Подходящий сорт грязи может создать основу цивилизации: плодородная почва, пропитанная жизнью, в свою очередь формирует общество, вознаграждая коллективные усилия большими количествами пищи. В Древней Месопотамии в обязанности царя входила формовка первого кирпича для нового храма. На аккадских печатях изображены боги, создающие мир из грязи. Они смешивают грязь, делают из нее кирпичи, поднимают их по лестницам и ряд за рядом выводят кладку[474].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология