Цицерон

Самым шумным и самым опасным из кандидатов был бесспорно Луций Сергий Катилина; теперь все взгляды обратились на него, так как он вел свою кампанию особенно агрессивно и нагло. В речи «В защиту Мурены», произнесенной несколько месяцев спустя, Цицерон набросал портрет Катилины тех дней — окруженного «хором юнцов, продвигаемого профессиональными доносчиками и грабителями», сопровождаемого крестьянами, стекшимися в столицу из Арреция и Фезул. Своими речами Катилина возбуждал б бедняках ненависть к богатым, чем очень беспокоил сенат, который, однако, не решился принять какие-либо меры против кандидата, осмелившегося заявлять, что «у государства два тела, одно тщедушное, с неразумной головой, другое могучее, но без головы. Если последнее сумеет заслужить благодарность Катилины, то обретет голову и сохранит ее до тех нор, пока Катилина будет жив». Катон пригрозил, что привлечет Катилину к судебной ответственности, тот отвечал, что «если кто-либо предаст огню его достояние, то разгоревшийся пожар будет погашен не водой, а развалинами Рима».

Точная дата выборов нам неизвестна. Некоторые историки считают, что они состоялись в обычное время — в конце июля. Другие — что в том году выборы были отложены и состоялись в сентябре. Бесспорно лишь, что они были после триумфа Лукулла, так как каждый кандидат рассчитывал на голоса тысячи шестисот солдат, прибывших в Рим для участия в триумфе, хотя они, естественно, отдали их Мурене в память совместной службы. Еще до народного собрания Цицерон провел новый закон против интриг и подкупа при выборах; закон предусматривал более жесткие наказания лицам, признанным виновными, а также и судьям, если они, будучи официально избраны, отказались без уважительной причины участвовать в разбирательстве. Мера эта, направленная против Катилины и его друзей, обернулась в конечном счете против Мурены. Чтобы показать всем, что выборы могли сопровождаться насилием, Цицерон появился в день комиций на Марсовом поле в панцире под тогой. Жест этот, как признавал он в речи «В защиту Мурены», был чисто символическим, ибо убийца ударил бы его не в грудь, а в горло или в голову. Избиратели отдали голоса Силану и Мурене. Верховная власть снова не далась Катилине в руки, и он решил захватить ее силой. Собрав друзей, он изложил им свой план. К Катилине присоединились два участника заговора 65 года — Публий Корнелий Сулла и Публий Автроний Пет, а также Луции Кассий Лонгин, незадачливый соперник Цицерона на консульских выборах; Гай Корнелий Цетег, человек грубый, наглый, нетерпеливый, постоянный сторонник самых дерзких и рискованных решений; Луций Кальпурний Бестия, только что избранный трибуном, который при своем вступлении в должность предложил напасть на Цицерона, подав тем самым сигнал к началу мятежа; наконец, в число заговорщиков входил Публий Корнелий Лентул Сура. Он был старше других заговорщиков, состоял квестором при Сулле, когда, как многие подозревали, присвоил казенные деньги, и был исключен из состава сената после консулата 71 года за безнравственный образ жизни; Сура, кроме того, находился одно время под обвинением в противозаконных происках, от которого сумел избавиться, подкупив судей. В 63 году он стал претором во второй раз — обычный прием тех, кто, будучи на время исключен из сената, после претуры получал возможность туда вернуться. Еще одно обстоятельство сулило Лентулу надежду на успех: предсказание, которое приписывали Кумской сивилле — трем Корнелиям предстояло властвовать в Риме. Поскольку Корнелий Цинна и Корнелий Сулла уже были в начале века полновластными хозяевами Города, Корнелий Лентул твердо рассчитывал стать третьим.