Цимес

И вдруг понимаю, что время на самом деле не остановишь. Оно движется, и гораздо быстрее, чем раньше. Неумолимо.

— Ладно, поехали, что ли…

Не заметить ее было невозможно — ее рыжие волосы притягивали взгляд, хочешь не хочешь. Она сновала между гостями, перебрасывалась несколькими словами то с одним, то с другим, улыбалась, оставляла визитку, то есть вела себя именно так, как принято на такого рода мероприятиях, — быстро, легко и ни о чем. Тусовка.

…когда я наконец оторвался от одного из полотен. Девушка с яблоком в руке. Собственно, из-за нее-то и был весь этот сыр-бор, из-за этой самой картины — из-за «Ню». Остальное было только фоном, а — она… Вокруг нее вообще было много разговоров. В общем, я не пожалел, что приехал. Мы не пожалели. К тому же Славка оказался знаком с автором и тот — просил…

Так вот, я только-только отвел взгляд от картины, а она — рыженькая — уже стояла рядом. На груди камера, не слишком продвинутая, так себе, средненькая.

— Здравствуйте, — она перевела взгляд с меня на Тому, потом снова на меня. — Меня зовут Катя, я профессиональный фотограф. Я тут немного пощелкала то, что происходит, лица, в том числе и вас. Надеюсь, вы не против? Фото совершенно бесплатно. У меня недалеко студия, вот тут адрес на визитке, телефон, мейл — в общем, все. Буду рада выслать вам фото, или приходите, если захотите посмотреть мои работы. Портреты, арт. Там написано…

— Скажите, Катя, она вам нравится? — спросил я, засовывая в карман визитку.

— Кто? — она снова посмотрела на Тамару.

— Нет, не моя жена. Она нравится мне, и этого предостаточно. Я о картине. Нравится?

Она смутилась.

— Простите, пожалуйста, я не хотела вас… Я не поняла…

— Я понял, что не поняли. Так нравится?

— Да… Композиция, освещение, цвет…

— Катя, вы знаете, кто я такой?

— Да. Вы владелец… — она произнесла название моего журнала.

— И подошли не совсем случайно, правда?

— Ну… да, — она покраснела.

— Тогда ответьте на мой вопрос, или мы так и не увидим, что вы тут нащелкали.

— Она… У нее свет особый. Везде, даже в тени. И она любит того, на кого смотрит. Очень. Вот… — она взглянула на меня.

Так это началось…

Женщины у меня были всегда, чего уж там. Не то чтобы каждый день другая, но… в общем — были. Разные. Правда, потом, когда я с ними или они со мной — в общем, мы с ними — расставались, задним числом я обнаруживал в каждой из них что-то от Тамары, моей жены. И это вызывало у меня нечто вроде снисходительного умиления и, если хотите, некоего налета псевдоверности. Изменяю, да, но ведь как похожа…

Катя… Не знаю, почему и как я ее учуял. Не дал просто пройти мимо, заговорил. Не выбросил визитку. Необъяснимо, и все тут. Мало ли таких — с камерой наперевес, с папкой эскизов или фотографий под мышкой — пруд пруди. Промелькнут — не различишь, не запомнишь. Нет, я вовсе не спешил ей звонить, да и не думал о ней, то есть она присутствовала в моих мыслях, но как бы фоном: да, надо, надо, вот завтра-послезавтра, через неделю…

— Слушай, а помнишь ту рыженькую, ну когда мы «Ню» ездили смотреть? Щелкунчика? Она еще фото обещала. Помнишь?

— Да. А почему вдруг — щелкунчик?

— Так она же нас щелкала. Сама сказала. Впрочем, не важно. Ты бы позвонил, а? Может, на самом деле прилично вышло…

Вышло-то как раз неприлично. То есть просто здорово вышло. Умопомрачительно.

Я позвонил, она прислала фотографии, и они, как ни странно, оказались вполне на уровне, это я оценил сразу. Увидеть и передать — это она умела. Дальше, как обычно и почти само собой, я пригласил ее к себе в офис и попросил захватить портфолио, а затем тут же предложил — нет, конечно, не в штат, но вполне серьезную работу. И все-таки, было что-то еще. Может, какой-то аромат того вечера у «Ню»? Или нечто на генном уровне? Веснушки? Черт его знает.

Но — так неприлично хотеть женщину…

И так сразу…

Я овладел ею легко и быстро, уже через пару дней. Овладел почти насильно — она просто не могла мне сопротивляться, она боялась… за меня.

— Ты был тогда совсем бешеный. Когда ты на меня смотрел, мне тут же хотелось раздеться. Не потому, что этого хотела я, ну то есть может и хотела, но сама еще не понимала. А вот ты… От тебя просто било током. Ты был, как цунами. Как можно сказать «нет» цунами?

— И что? С тех пор что-нибудь изменилось?

— Да нет. Разве что…

— Ну? Говори.

— Раньше только ты был бешеный, ты один. Сейчас — мы оба. И чем дальше, тем…

Честно говоря, я и не помню почти ничего, и потому что сам был как в угаре, и потому что был уверен: скорее всего первый раз станет и последним. Скорее всего. Она же мне в дочери годится. Вот Славке — в самый раз…

А ночью я проснулся, и единственное, о чем мог думать, — ее глаза, и что я в них увидел, почувствовал. То, чего она не сказала.

— Можешь делать со мной, что хочешь. И не спрашивать. Всегда…

Власть — сладкая забава…

Я ошибся — тот раз не оказался последним, он так и остался первым.