– Айнер, ваша щедрость настойчива – она напоминает о некой опасности с вашей стороны…
– Чужая щедрость всегда для кого-то опасна – для скряг, утаивающих свою щедрость от других и оставляющих – только для себя. Так что вам всем я советую опасаться моей щедрости.
– Не собираетесь же вы зайти дальше, чем мы?..
– Я уже – зашел.
– Я надеюсь, что вы еще просто не знаете, как опасно разрушать наши, пусть не далеко идущие, но тщательно построенные, планы такими резкими нападками правды… Для вас опасно – ведь ваша правда не защищена так, как наша…
– Ложь не надежная защита – лишь дымовая завеса.
– Если вы не научитесь защищаться, как мы, защищать вас придется нам – и не дымовой завесой, а крепкими стенами…
– У вас выходит, что не я нуждаюсь в вашей защите, а вы – в моей.
– Это как же у вас так вышло?
– Так, что от меня собираетесь защищаться вы, а не я – от вас. Так, что угрозой перед вами стою я, а не вы – передо мной. А я сделан не обижать беззащитных передо мной, а – оберегать.
– От себя?..
– От себя и таких, как я.
– Так все дело в том, что таких, как вы, у нас больше нет… Нет и не будет…
– Значит, буду защищать вас только от себя одного – мне же легче будет. Да и вам – лучше с одним таким дело иметь.
Айнер достаточно жестко отстранил офицера, но Радеев снова встал у него на пути…
– Я никак не пойму… Вы это серьезно или?..
– Непонятливый вы, полковник. Видно, вы задаете направление с расчетом, что с вашей задачей кто-то не справится – еще до вас. Вы теряете управление, как только кто-то выходит на ваш маршрут, не ползя у вас в хвосте.
Радеев старается разозлить Айнера всеми силами, но злиться начинают они оба… Два боевых офицера вошли в противоречие, не решаемое для них словами, и я послал Шлака за Хэвартом… Нет, Хэварт должен сдержать не этих офицеров S9 – ему я поручу Лея, слишком внимательно наблюдающего происходящее, но еще не вмешивающегося…
Полковник DIS быстро обернулся, всем видом вызывая меня оказать воздействие на Айнера, но Айнер бросил мне в лицо взгляд, отменяющий все действия. Я нашел только один выход из положения, и подтвердил Хэварту коротким кивком головы такую же короткую расправу над обоими. Хэварт выхватил шприцы из разверстой пасти Шлака и всадил в плечи обоим офицерам, готовым схватиться, похоже, насмерть… И Лей подхватил их обоих…
Оставив офицеров S9 простертыми на полу, мы втроем сели на трехступенчатой лестнице загрузочной установки…
– Мы обязаны отчетом Стагу, полковник…
Я поднял руку, прерывая Лея…
– Нет, полковник, нам следует промолчать…
Я поднял вторую руку, пресекая и Хэварта… Но обдумать ситуацию мне не дал Шлак, подковылявший ко мне со скрежетом и лязгом…
– Грабен, мой брат не только тебе заехал кулаком в мозги. У нас всех теперь будут проблемы. И что нам делать?
– Я не знаю, Шлак…
– Ты нас всех впутал, ты – и выпутывай. Только не тяни эти спутанные нитки сильнее, а то узелки крепче завяжутся.
– Я сам запутался в этих нитках, Шлак…
– Тогда не дергайся, а то затянешь петлю на своей шее – и нас всех передушишь.
– Не дергаться?.. Глупый “щенок”!
– Это все, на что у тебя достало сообразительности?
– Пока все.
– Ты деградируешь, Грабен.
– Разбуди Радеева.
– Ты их этой дрянью вырубил. Теперь они оба этого всего не вспомнят.
– Офицеры не вспомнят, а этот солдат… он и не запомнил… он и не понял, что здесь произошло… А их отчетная память не оставит явного следа – в этих отчетах проследить возможно только смутную тропинку, ведущую к этим событиям… тропинку, занесенную снегом непонимания ситуации в полной мере всеми ними, не готовыми ко всему этому… У нас еще… Не все потеряно, Шлак!.. Подними Радеева!.. Вколи ему дозу стимулятора!.. Скорее!..
Шлак неохотно поковылял к полковнику DIS, неуклюже сжимая в зубах выплюнутый из глотки шприц и зовя на помощь все мои механические кошмары… Открывший мутные глаза, офицер разметал чудовищных псов, отползая к стене с искаженным лицом и подключая излучатель, не с первой попытки выхваченный из кобуры на ремне…
– Не надо стрелять в моих “псов”, Радеев. Или все ваши старания прахом пойдут.
Он перевел еще не осмысленный взгляд на меня…
– Мои старания?.. Нет, прахом пойдут все ваши старания, а мои…
– Я не знаю, что вы стараетесь сделать, Радеев, но, открыв огонь, вы покинете это место в сопровождении “защитников”.
Он дернул головой, будто стряхивая дрему с одурманенного разума, в недоумении останавливая взгляд на Айнере, просыпающемся без посторонней помощи, и едва собирая на нем рассеянное препаратами внимание…
– Я его?.. Или он меня?..
– Это мы – вас обоих…
Радеев еще раз дернул головой, но, видимо, дурман не согнал… Я встряхнул Радеева, крепко схватив за плечи…
– Сосредоточьтесь и слушайте, Радеев. Смотрите мне в глаза и слушайте мой голос.
Радеев вскинул на меня еще не успевший захолодать пониманием взгляд…
– Это наши территории, Радеев. На них действуют наши законы. Вам не позволено встревать в нашу деятельность. Вам позволено видеть наше дело до определенного предела. И мы его разграничили – прочертили рубеж, за который вам заходить запрещено. Соберитесь и слушайте меня.