Цикл

Повар поспешно сбегал на кухню и вынес мальчику заранее приготовленный сюрприз. На этот раз это было большое белое воздушное пирожное, украшенное красной вишенкой. Казимир от увиденного захлопал в ладоши.

Пока мальчик кушал, повар смотрел на него и не мог сдержать слезы. Эта картина навеяла целую лавину воспоминаний.

Десять лет назад у него умер от рака его единственный сын. Сраженный таким горем, отец надолго ушел в запой. День проходил за днем. Он мог проснуться в баре, мог проснуться в грязной канаве или в отделении милиции. Все для него потеряло хоть какое-то значение. Дальше жить не было смысла. От него ушла жена, отвернулись все близкие родственники и друзья. И вот в один момент его, бредущего куда-то пьяного старика, сбила проезжающая мимо машина. Водитель скрылся. Впоследствии его так и не нашли, может, оно и к лучшему. Впоследствии Алмас был даже благодарен за этот случай. В конце концов наказание настигнет всякого – рано или поздно. Этот закон нерушим с самого начала мироздания.

В то время, когда находящегося между жизнью и смертью Алмаса пытались реанимировать врачи, у него было видение. Он находился где-то в очень спокойном и тихом месте. Неожиданно все вокруг засветилось ослепительным светом, и он обнаружил себя сидящим где-то посереди зеленого поля. На небе светила луна и горели миллиарды звезд. Ветер тихонько обдувал его лицо, донося незнакомые запахи, которые навевали спокойствие и умиротворение. Наконец-то разум его был чист и прозрачен. Он сидел, наслаждаясь открывшимся перед ним видом. Через какое-то время вдалеке он различил фигуру, одетую в белые одежды. Она приближалась, пока он с трепетом в сердце не узнал в ней своего сына. Тот подошел к нему, взял его за руку, поцеловал в лоб и произнес:

– Папа, мне здесь хорошо! Я тебя люблю!

И тут Алмас пришел в себя. Весь в слезах, грязный и пахнущий перегаром, он лежал на медицинской кушетке и смотрел на удивленных врачей. Однако он был жив, несмотря ни на что. С тех пор он стал пить спиртное, соблюдая меру, и посвятил себя целиком работе. Однако это видение он вспоминает каждую ночь, не забывая слова своего сына.

И вот теперь этот мальчишка, несмотря на свое отсталое умственное развитие, разбудил в нем такие давно забытые отцовские чувства. «Береги себя, надеюсь, в жизни тебя никто не посмеет обидеть, малыш».

Глава 14

Все оставшееся до ужина время Беспалов брал пробы почвы около кратера. Постепенно весь накопившийся за день негатив начал выходить из его головы. Работа помогала отвлечься и на время забыть о случае с находкой у кратера. Не спеша он собрал пробы почвы, отнес в лабораторию на анализ и затем направился прямиком в столовую. Запах стряпни Алмаса, казалось, разносился уже по всему лагерю. От этого даже немного поднялось настроение. В столовой он встретил подполковника, который пытался забыть дневной инцидент и всеми силами старался не показывать свою обеспокоенность Кириллу.

– Кирилл Владимирович, как день прошел, успешно отработали? – выдавил он из себя с натянутой улыбкой.

– Да, взял порядка двадцати проб и отправил в лабораторию. Завтра с утра займусь отчетом. – Беспалов напрягся, немного помолчал и наконец решился: – Скажите, могу я задать один нескромный вопрос?

Подполковник нахмурился и растерянно произнес:

– Да, конечно, задавайте.

Кирилл выдержал небольшую паузу, обдумывая дальнейшие действия и продолжил:

– Скажите, Валерий Николаевич, а что вообще здесь делают военные? Откуда этот усиленный режим, люди с оружием? Нам что-то угрожает извне?

Бутаков, видимо, привыкший уже к таким вопросам, отвел глаза на секунду в сторону и произнес:

– Нет, угрожать нам никто и ничто не угрожает. Мы здесь всего лишь для порядка. На самом деле это просьба местных властей. Наше дело наблюдать за обстановкой и не допускать любых провокаций. Вот, например, сегодня вечером к нам прилетел иностранный наблюдатель. – С этими словами он обернулся и взглядом указал на незнакомого джентльмена, сидящего за столом. – Зовут его Джарвис Валентайн. Он прибыл прямиком из Москвы. А сам он родом из Лондона.

Кирилл устремил свой взгляд на того, о ком рассказывал подполковник. Этой загадочной личностью оказался высокий коренастый джентльмен в сером костюме-тройке, белоснежной рубашке и черных, начищенных до блеска ботинках. Было удивительно наблюдать столь диковинный для этих мест наряд. Он сидел за столом в шляпе, что опять же показалось Кириллу совсем неуместным. Во всем цивилизованном мире сидеть в общественных местах в головном уборе считается дурным тоном. Однако, увидев, что из-под шляпы выглядывает кусочек медицинского бинта, он сразу понял, что иностранец скрывает какую-то травму. Видимо, где-то поранился. Неожиданно тот обратил свое внимание на молодого человека. От этого взгляда стало сразу как-то не по себе. Бутаков перехватил его и заметил: