Цезарь и Клеопатра

бодрствовании; между его громадными лапами виднеется

яркое пятно - груда красных маков, на которой неподвижно

лежит девочка. Ее шелковая одежда тихо и мерно

поднимаете на груди от дыхания - спокойного дыхания

спящей, заплетенные волосы сверкают в лунном блеске,

подобно крылу птицы. Внезапно издалека раздается смутный

чудовищный гул - может быть, это рев Минотавра,

смягченный далеким расстоянием, - и арфа Мемнона

смолкает. Тишина, затем несколько далеких пронзительных

звуков трубы. Снова тишина. Потом с южной стороны,

крадучись, появляется человек. Восхищенный и изумленный

этой загадкой ночи, он останавливается и замирает,

погруженный в созерцание, но грудь Сфинкса с ее

сокровищем скрыта от него огромным плечом истукана.

Человек. Слава тебе, Сфинкс! Юлий Цезарь приветствует тебя! Изгнанный

рождением на землю, я скитался по многим странам в поисках утраченного

мира, в поисках существ, подобных мне. Я видал стада и пастбища, людей

и города, но я не встретил другого Цезаря, ни стихии, родственной мне,

ни человека, близкого мне по духу, никого, кто бы мог довершить дела

моих дней и разрешить мои ночные думы. В этом маленьком подлунном мире,

о Сфинкс, я вознесен столь же высоко, как и ты в этой безбрежной

пустыне; но я скитаюсь, а ты сидишь неподвижен; я завоевываю, а ты

живешь в веках; я тружусь и изумляюсь, ты бодрствуешь и ждешь; я смотрю

вверх - и я ослеплен, смотрю вниз - и омрачаюсь, оглядываюсь кругом - и

недоумеваю, тогда как твои взор всегда, неизменно устремлен прямо, по

ту сторону мира, к далеким краям утраченной нами отчизны. Сфинкс, ты и

я - мы чужды породе людей, но не чужды друг другу: разве не о тебе, не

о твоей пустыне помнил я с тех пор, как появился на свет? Рим - это

мечта безумца; а здесь - моя действительность. В далеких краях, в

Галлии, в Британии, в Испании, в Фессалии, видел я звездные твои

светильники, подающие знаки о великих тайнах бессменному часовому

здесь, внизу, которого я нигде не мог , найти. И вот он, наконец,

здесь, этот часовой - образ неизменного и бессмертного в бытии моем,

безмолвный, полный дум, одинокий в серебряной пустыне. Сфинкс, Сфинкс!

Я поднимался ночью на вершины гор, прислушиваясь издалека к вкрадчивому

бегу ветров - наших незримых детей, о Сфинкс, взметающих в запретной

игре твои пески, лепечущих и смеющихся. Мой путь сюда - это путь рока,

ибо я тот, чей гений ты воплощаешь: полузверь, полуженщина, полубог, и

нет во мне ничего человеческого. Разгадал ли я твою загадку, Сфинкс? Девочка (проснувшись, осторожно выглядывает из своего убежища). Старичок! Цезарь (сильно вздрагивает и хватается за меч). Бессмертные боги! Девочка. Старичок, не убегай. Цезарь (совершенно ошеломленный). "Старичок, не убегай..." И это - Юлию

Цезарю! Девочка (настойчиво). Старичок! Цезарь. Сфинкс, ты забыл о своих столетиях. Я моложе тебя, хотя голос твой

голос ребенка. Девочка. Полезай скорей сюда, а то сейчас придут римляне и съедят тебя. Цезарь (бежит, огибая плечо Сфинкса, и видит девочку). Дитя у него на груди!

Божественное дитя! Девочка. Полезай скорей. Ты взберись по его боку, а потом ползи кругом. Цезарь (изумленный). Кто ты? Девочка. Я Клеопатра, царица Египта. Цезарь. Цыганская царица, ты хочешь сказать? Клеопатра. Ты не должен так непочтительно говорить со мной, а то Сфинкс

отдаст тебя римлянам, и они съедят тебя. Лезь сюда. Здесь очень уютно. Цезарь (про себя). Какой сон, какой дивный сон! Только бы не проснуться. Я

готов завоевать десять материков, чтобы доглядеть его до конца.

(Карабкается по туловищу Сфинкса и, обогнув правое плечо, появляется на

пьедестале.) Клеопатра. Осторожней! Вот так. Теперь садись. Вот тебе другая его лапа.

(Усаживается поудобней на левой лапе Сфинкса.) Он очень могущественный

и защитит нас. Только... (дрогнувшим, жалобным голосом) он не обращает

на меня никакого внимания и ничего мне не рассказывает. Я очень рада,

что ты пришел: мне было так скучно. А ты нигде здесь не видел Белого

Кота? Цезарь (усаживается на правую лапу; в крайнем удивлении). Ты, значит,

потеряла кошку? Клеопатра. Да, священного Белого Кота. Подумай, какой ужас! Я несла его

сюда, я хотела принести его в жертву Сфинксу, но только мы отошли от

города, его позвала черная кошка, и он вырвался у меня из рук и убежал.

А как ты думаешь, может быть эта черная кошка и есть моя

прапрапрабабушка? Цезарь (не сводя с нее изумленных глаз). Твоя прапрапрабабушка? Возможно. В

эту диковинную ночь я ничему не удивлюсь. Клеопатра. Да, я тоже так думаю. Прабабушка моей прабабушки была черной

кошкой от священного Белого Кота, а Нил сделал ее своей седьмой женой.

Вот потому у меня такие волнистые волосы. И мне всегда хочется делать

по-своему - все равно, хотят этого боги или нет. Потому что моя кровь

это воды Нила. Цезарь. А что ты тут делаешь так поздно? Ты живешь здесь? Клеопатра. Ну конечно нет. Я - царица. Я буду жить во дворце в Александрии,

когда убью своего брата, который меня прогнал оттуда. Когда я стану

совсем большая, я буду делать все, что хочу. Я буду кормить ядом моих

рабов и буду смотреть, как они корчатся. А Фтататиту я буду пугать, что