Цезарь

Впрочем, по пути он успел обнадежить колонии, намекнув, что в нужное время и в нужный час все недовольные могут объединиться вокруг Цезаря. С этого момента его имя приобрело синоним — оппозиция.

На другой день после прибытия Цезаря в Рим стало известно, что он собирается выставить свою кандидатуру в эдилы[132]. В ожидании этой должности ему удалось добиться назначения смотрителем Аппиевой дороги. Для него это была еще одна возможность потратить деньги, пусть даже чужие, с пользой и на глазах у всего Рима.

Аппиева дорога была главной римской магистралью, связывавшей город с морем; она обегала Неаполь, проходила через Калабрию до Брундизия.

Но она же служила и кладбищем, и местом прогулок. По обе стороны дороги стояли дома богатых горожан, они хоронили своих родственников прямо у дороги. Затем вокруг могил сажали деревья, ставили скамьи, стулья или кресла. Вечерами, когда ночной ветер приносил прохладу, освежая воздух, люди усаживались в тени деревьев и глазели на дорогу — на элегантных всадников, на куртизанок и матрон в повозках, простолюдинов и рабов, бредущих пешком.

Цезарь не поскупился на ремонт и благоустройство дороги, заставил посадить вместо срубленных или высохших деревьев новые, перестроить разрушенные или содержавшиеся в плохом состоянии могильные памятники, обновить эпитафии, стертые временем.

Прогулка, бывшая прежде просто прогулкой, превратилась теперь в Большую Прогулку, стала отдыхом, праздником. Цезарь завоевал признание горожан. Эта инициатива подготовила его успех как кандидата в эдилы.

Между тем в Риме конспиративно готовилось два заговора. Поговаривали, что Цезарь имел к ним отношение, что в заговорщиках, кроме него, состояли Красс[133], Помпей, Сулла Публий[134] и Автроний[135].

Один заговор преследовал цель перебить часть Сената и доверить диктатуру Крассу, который возьмет на должность командующего конницей Цезаря, а также восстановит в должностях Суллу и Автрония.

Во втором Цезарь был завязан с молодым Пизоном — именно этим объясняли, что такому молодому человеку, всего двадцати четырех лет от роду, отдали Испанию. Предполагалось, что Пизон поднимет мятеж по ту сторону Пада и на берегах Амбры, а Цезарь — в Риме. Считается, что преждевременная кончина Пизона помешала реализации второго заговора.

В первом замес был покруче, он содержательнее как заговор. По мнению историка Тануция[136], Красс пошел на попятную. Миллионер Красс опасался за свою жизнь и за свое богатство. Он выходит из игры, а Цезарь не подает условного знака. Знаком, пишет Курион[137], служила тога[138], упавшая с его плеч.

Но все эти обвинения — лишь пустые домыслы, которые легко рассеивает ветер популярности Цезаря.

В 687 году от основания Рима Цезарь избирается эдилом, становится как бы мэром города. По этому поводу он организовал ряд великолепных игр. На арену вышли триста двадцать пар гладиаторов, вооружение и доспехи которых были из чистого серебра. Капитолий и Форум украсились новыми деревянными сооружениями.

Его популярность превращается в славу. Ему делают только один упрек, но, чтобы понять, в чем заключался и чем обусловливался этот упрек, следует знать нравы, царившие в античном мире.

Цезарь был слишком человечен.

Если сомневаетесь, почитайте Светония: он перечисляет поступки Цезаря, которые удивляют Рим и которые заставляют истинных римлян пожимать плечами, в особенности — Катона[139].

Однажды, путешествуя вместе с больным другом Гаем Оппием[140], Цезарь уступает ему единственную кровать на постоялом дворе, а сам ложится на улице.

Как-то раз трактирщик угостил его прогорклым оливковым маслом — он не только не жалуется, но просит дать ему еще, лишь бы хозяин не заметил своей оплошности.

За то, что булочник поставил на его стол хлеб получше, чем остальным гостям, он наказывает булочника.

Но он идет дальше: он прощает. Странно! Прощение — это ведь христианская добродетель, впрочем, как мы уже говорили, Цезарь, по нашему мнению, является предтечей христианства.

Меммий[141] дискредитирует Цезаря в своих выступлениях, утверждая, что тот прислуживал за столом Никомеду[142] вместе с евнухами и рабынями. Всем известна вторая обязанность виночерпиев, на этот счет существует целая легенда, история Ганимеда[143]. Цезарь голосует за выдвижение Меммия в консулы.

Катул сочиняет эпиграммы, высмеивающие Цезаря за то, что тот мимоходом увел у него любовницу, сестру Клавдия и жену Метелла Цецилию. Цезарь приглашает Катула отобедать с ним.

Иногда он, конечно же, мстит, но только в безвыходном положении, будучи припертым к стене. Но и тогда мстит осторожно: inuleiscendo natura lenissimus — не мстительный по своей натуре, мягкий человек.