Ценитель

— Я думал о том, что, если бы, в теории, можно было на него как-то воздействовать, через близких людей или каких-то авторитетов… но ничего не выходит, — признался дедушка. — Слишком сложно. Он выстроил надёжную систему защиты, в том числе и на такие случаи. К нему не подобраться. Так что амулет — единственная уязвимость, о которой он, возможно, до сих пор не подозревает.

— Подожди-ка… — мне вдруг в голову пришла неожиданная мысль; я вспомнил про свой склад и про белого медвежонка, — слушай, а что происходит с детскими мечтами, если человек сходит с ума?

Дедушка внимательно посмотрел на меня, чуть замедлив шаг. Некоторое время он думал, потом всё-таки ответил:

— А. Ты про своего медвежонка? — улыбнулся он.

— Угу, — кивнул я.

— Кстати, где он? Ты молодец, что не стал его брать с собой.

— В контейнере, с остальным складом, — ответил я. — Что ты! Опасно слишком, понимаешь же…

— Понимаю, — кивнул дедушка.

— Так что будет с мечтой? — переспросил я.

— Сложно сказать… я не специалист, но, судя по тому, что ты рассказывал, безумие, которое вызывает та вещь, связана с полным распадом личности… да, теоретически это может сработать.

Я улыбнулся.

— Но тут сразу появляются другие вопросы, — вздохнул дедушка. — Ты представляешь себе безумца на его должности?

— Ну а что? — я пожал плечами, — есть же система сдержек. Предохранители.

— А они точно сработают?

Я промолчал. И мы снова шагали в тишине по просёлку.

— К тому же, мишка на твоём складе. А он, скорее всего, у них под контролем. Там засада на тебя. Так что…. — дедушка улыбнулся и развёл руками.

Вопреки моим опасениям, к обеду облака рассеялись. Снова палило солнце. В воздухе пахло пылью и прелой травой.

Возле гостевого домика нас встречали женщины. Судя по запахам, которые ощущались даже на улице, они занимались готовкой. Что ж, не самый плохой способ скоротать время.

Ещё через пять дней, за завтраком, выпив глоток кофе, дедушка отставил чашку в сторону, посмотрел на нас и сказал:

— Надо ехать.

Лидия вздохнула и взглянула на Вику. Та в ответ лишь улыбнулась.

— Все сроки вышли, — продолжал дедушка, — так что без вариантов. Тут может стать опасно.

— Может, как-то связаться? — предложила Лидия. — Хотя бы через его людей…

— Ты же слышала, Хосе строго запретил. Ещё не хватало их вовлекать во всё это.

— Да, ты прав… — согласилась она.

— Как добираться-то будем? — спросила Вика. — Если не с местными…

— До Сан-Хуана нас подбросят, тут уж иначе никак, — ответил дедушка. — А дальше — автобусом.

Я тоже хлебнул глоток бодрящего кофе, потом предложил:

— Может, ещё подождём? Что, если ему нужно чуть больше времени? Мы ведь договорились, что местный Совет он в известность не ставит, а обойти всех своих… а что, если он получил намёк и решил проверить?

— Он бы сначала вернулся, — возразил дедушка. — Мы так договаривались.

И он был прав. Меня одолевали дурные предчувствия, именно поэтому особенно не хотелось ехать.

В дороге мы провели больше двадцати часов. И, хоть автобус оказался приличным, даже с работающим кондиционером, поспасть не удалось. Во-первых, ночные остановки и во-вторых — очень общительные пассажиры. Если закрыть глаза, возникало впечатление, что толпа болельщиков в баре смотрит важный футбольный матч.

Очень не хватало хороших наушников с шумоподавлением. У меня такие были, но они не работали без сопряжения со смартфоном, без которого приходилось учиться жить.

Буэнос-Айрес сильно напоминал Москву образца девяностых. Те же величественные здания вокзалов, некогда прекрасные, а теперь тонущие в разном мусоре и давно нуждающиеся в ремонте. Та же пёстрая торговля и множество самых подозрительных личностей.

Мы присмотрели гостиницу в паре кварталов отсюда, вроде бы вполне приличную, судя по отзывам на «ТрипАдвайзере», но тут, как я понял, ни в чём нельзя было быть уверенным. Благодаря защитным и охранительным вещам, по дороге обошлось без неприятностей. Несмотря на крайнюю усталость, шли пешком. С местным метро связываться не хотелось, равно как и с такси.

Отель действительно оказался неплохим: свежее бельё, гигиенические наборы и тёплая вода в кранах. Мы сняли два номера. Со мной поселилась Вика. Лидия поначалу возражала против такого разделения, но дедушка пояснил, что так безопаснее для всех. Хотя бы один ценитель в помещении должен быть, на случай неожиданной атаки. И она вынуждена была согласиться.

Кровати в номере были отдельные, так что особых бытовых неудобств мы не испытывали. Несмотря на то, что к Вике у меня сохранялись тёплые чувства, они мало напоминали ту одержимость, которая охватила меня там, на кладбище. Разве что ещё оставалась, между нами, какая-то неловкость. Но не настолько серьёзная, чтобы помешать нормальному общению.

— Знаешь, а я в детстве мечтала о брате, — призналась Вика, когда мы, приняв по очереди душ и переодевшись в халаты, легли на кровати и включили телевизор, чтобы глянуть новости.

— Правда? — спросил я.

— Конечно, — кивнула она. — Чтобы приходил и давал по мордасам разным приставучим типам.