Цена страсти шейха

Специально, иначе соблазна было бы не избежать. Весь год он ходил по тонкому льду, его тело кричало от тоски по ней. Единственное, что его удерживало, – дистанция и необходимость обратиться к помощи других, чтобы эту дистанцию убрать. Но в результате он сдался – и вот она здесь.

– Ааяз Харрис Джонсон. – Его явно удивила фамилия. – Он родился на десять недель раньше. Он был таким молодцом. Ему понадобилось лишь немного дополнительного кислорода и помощь с кормлением.

Он мог умереть, а Халид бы даже не узнал о его существовании.

– Ты должна была сказать мне!

Впервые этот сдержанный человек закричал, и ярость вернулась ему сторицей.

– И что? Каким было бы ваше решение, принц Халид? – Она злилась на них обоих, на весь мир, но предпочла выплеснуть все это на него одного. – Ты можешь радовать своих людей, ты можешь снять груз с Хусейна и удовлетворить отца, но это не решает нашей проблемы. Нет решения, Халид.

Он ненавидел все эти ограничения в его жизни. И сейчас эта ненависть достигла такой силы, что он резким движением сорвал с себя пояс с кинжалом. Обри вскрикнула.

– Обри! – Его голос снова был спокойным и ровным. – Я снял это, чтобы оружие тебя не пугало.

Она посмотрела на него – пустынный воин исчез и перед ней снова стоял человек, которого она знала.

– Халид, я просто не знала, что делать.

Как и он. Но теперь он мог слышать свое сердце, шумевшее в ушах и наполнявшее кровью вены. Любовь была недоступной для него роскошью, и тем не менее она стояла перед ним, и его пугала не столько мысль о том, что что-то могло случиться с Ааязом, но что что-то могло произойти с ней. Он хотел, чтобы его незаконная семья была здесь. Здесь, где он сможет обеспечить им защиту и безопасность. Здесь.

– Халид?

Она тяжело дышала, словно пробежала марафон. С последней встречи грудь немного увеличилась, но в остальном она не изменилась. Но ему хотелось увидеть ее целиком, хотелось снова почувствовать, что она принадлежит ему.

Ее сжигало изнутри от желания, где-то между бедрами пульсировало в такт с сердцебиением. Обри напоминала себе, что им нужно поговорить, уговаривала удержаться от прикосновений, от поцелуев. Бесполезно. Он протянул руки – и она рванулась в них с той же стремительностью, с какой была готова упасть с обруча. Весь год боли и переживаний воплотился в их поцелуе, без слов она рассказала ему обо всем. Ответов у них не было и быть не могло. Но прикосновений было достаточно. Почти.

От внимательного возлюбленного, каким он был тогда, ничего не осталось, он уступил место дикому и свирепому воину. Поцелуями он раздирал ей рот, не давая дышать, напирал с такой силой, что опрокинул на спину. Умелыми движениями он обнажил ее целиком.

– Прости меня. – Он раздвинул ее ноги.

– Нечего прощать.

Но даже в чаду желания Халид продумывал каждую деталь.

– Будет ли больно после ребенка?

– Не знаю. – Она была готова узнать это.

Он медленно вошел, и она чувствовала каждое движение.

– Нет.

Год страданий закончился. Он ласкал ее и смотрел прямо в глаза. Она исследовала его лицо, плечи, снова чувствовала запертую в нем силу. Он начал двигаться сильнее и жестче, так что отзывалось в позвоночнике, но внезапно он вышел из нее.

– Халид… – Обри приподнялась на локтях, она задыхалась. – Я на таблетках.

– Ты уже говорила это.

Его слова прозвучали как обвинение, и она попыталась было отстраниться и защитить себя, но он не дал.

– Я хочу позаботиться о вас обоих…

– Но?

Глава 13

Ответа не было, но Обри не собиралась отступать.

– Но?

Вместо ответа Халид предложил ей поесть и потом поговорить. И хотя она бы предпочла остаться в его руках, пришлось признать правду – она действительно была голодна. Да и к тому же ей хотелось, чтобы во время обсуждения сына между ними был стол. В его прикосновениях она растворялась, а для такого разговора нужна полная сосредоточенность. С появлением Ааяза – с того самого момента, как она о нем узнала, – он стал приоритетом, и ничто этого не изменит. Она не знала, что может предложить Халид или как часто он захочет видеть сына, но была благодарна за возможность поесть и сконцентрироваться.

Он показал ей, где можно освежиться, и предупредил, что еду скоро подадут. Ванная комната была освещена симпатичными светильниками. Было так странно видеть огромную ванну посреди пустыни. Обслуга обо всем позаботилась и уже заполнила ее водой и маслами – даже звонить не нужно, как было в отеле. Не в силах противиться соблазну нырнуть в эту молочную воду, Обри почувствовала, как усталые мускулы немного расслабляются, и выдохнула – как же хорошо, что Халид наконец знал об Ааязе. С нее словно сняли тяжелую ношу.

Обри выбралась из ванны и, не найдя полотенца, вмассировала остатки масла в кожу. Халата тоже не было, но за занавеской скрывалось еще одно помещение, чем-то напоминавшее гардеробную. Там были зеркала и украшения, шелковые шарфы и духи. Халат тоже обнаружился там – бархатный, с роскошно украшенным воротом и манжетами.