Цена предательства

Над головами Креландцев вспыхнула молния с десятками изломов и отростков, похожая на исполинский корень. С оглушительным грохотом она ударила в землю, разметая имперцев, лошадей и огромные орудия в разные стороны. Параллельно ей зазмеилась другая, а сверху ударила третья. Все слилось в разливе пламени. Сверху казалось, что все земля до горизонта угодила в центр факела и испепелена. Но все три молнии погасли, зажглись еще десять, еще и еще, все небо безостановочно озаряется непрерывными вспышками и тут на нас обрушилась гора грохота. Звуковая волна сметает всех в разные стороны, разбрасывая по скале. Один я стою…Удар… Из носа пошла кровь, она заливает мне губы, пробую слизать ее, морщусь от вкуса крови… Удар… Сосуды лопаются в глазах…Ничего не вижу…Проблема, могу попасть по нашим…Нетерпеливо тру глаза, не помогает, в ушах стоит звон…Удар…Чувствую, Николас рядом, поддерживает меня…Все еще стою…Удар…По полю одна за другой взметаются толстые, извилистые молнии…Нечем дышать… Нас ударяет очередная звуковая волна, воздух дрожит, или может это я промахнулся сослепу и шарахнул по нашей скале? Меня швырнуло в бок. Единственный глоток воздуха, что удалось украсть вышибло из легких ударом о выступ, ребра треснули. Непостежимым образом земля ушла у меня из-под ног. Боль ударила неожиданно. Скрутила все тело. Увлекла меня на дно темного омута, полного мучений. Я откатился в сторону и свернулся в клубок. В глазах темно, затем все засверкало, стало светло и вновь навалилась тьмя. С блаженством я уплыл в нее.

Встал я с кровати ясным ранним утром, с удивлением обнаружил себя в каком-то доме, куда это ребята принесли меня? Огляделся, на мне чистая белая рубашка, что само по себе удивляло безмерно, простая, грубо сколоченная мебель, воздушные кружевные занавески на окне. Чудеса, как в сказку попал. Потянулся, слегка заболели ребра, вспомнил, что вроде недавно сломал их, надо сказать спасибо Крастону, залечил. Голова слегка кружится, сильная слабость. Все просто отлично, можно сделать вывод — магия дается мне легче и легче, горько усмехнулся, скоро смогу уничтожать милионные армии. Открыл окно, моя комната наполнилась запахом цветов, растуших в скромном палисаднике. Осмотрелся. Вид с трех сторон чудесный. На запад пятиглавый Пештун Злобный синеет, как туча в бурю; на север поднимается высоченная гора Арадон, его снежная вершина, как мохнатая шапка, он закрывает всю эту часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мною ребята, полуголые, в одних только штанах, готовят кушать в летней кухне хозяев. Лукас, весь гордый, с красными щеками от жара огня чудотворит над огромным вертелом с мясом, я судорожно сглотнул, вдруг очень захотелось есть, Сай и Зак развалились на зеленой поляне, держат в руках что-то подозрительно напоминающее красное вино, гады, пьют, пойду, отниму и все выпью сам, Крастон с другим воином — Трондом тут же на травке играют в карты, Николас моет какие-то овощи… — а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Сальдором и оканчиваясь величественным пиком Озара… Как я люблю Ардор! Какое-то счастливое чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж; солнце ярко, небо сине — чего бы, кажется, больше? — Зачем тут страсти, желания, смерти? Зачем эта война? Почему они не могут оставить нас в покое?.. Однако пора. Пойду к ребятам, наведу порядок — все съем и все выпью…

Ребята встретили меня приветственными криками. Сай привстает, тревожно осматривает, я прощаю его покровительственное отношение, он относится ко мне как к неразумному сыну. Николас, широко улыбаясь, приветственно машет марковкой, Зак рычит что-то восторженно-воинственное. Убедившись, что без его немедленного присутствия ничего не сгорит, подлетает пылкий Лукас, обнимает меня, трещат ребра.

— Ты как? — спрашивает Лиэм,

— Есть, пить и еще есть, а потом еще пить — отчитываюсь я бодро, — и что там у вас булькает, красненькое такое, — Зак — сама невинность, мило улыбается во все клыки, — да, да в том бокальчике… Непорядок, — начальственно повышаю голос, — пьют, без меня! Во мне просыпается Владыка, — налить своему руководству, сейчас же!

Через полчаса мы сидим вокруг стола. Ребята делятся новостями. Оказывается я был в отключке два дня. Ничего интересного не пропустил. Ребята нашли этот гостеприимный домик в предгорьях, хозяева, узнав, что смогут услужить своему Владыке не могли нарадоваться. Зак ездил к линии фронта, успел вернуться.

— Наши на тебя молятся, — сказал он мне, — здорово ты отшлепал имперцев. Они до сих пор очухаться не могут. Отступили к разрушенному Бороуну, пока молчат. Сильно ты им задницы поджарил, говорят, они потеряли много орудий в том огне.

— А где Томеррен? — спрашиваю, блаженно потягиваясь;

— На охоте он, — мрачно цедит Зак, ох не любит он Томеррена, при всей своей расслабленности я что-то подмечаю нехорошее, промелькнувшее в его глазах.

— Ну что ж, охота это хорошо, сегодня ушел? — Зак молчал, как будто ему трудно было выговорить.