Цена ошибки некроманта

Впрочем, слабость эта довольно быстро прошла. Дорожка оказалась ровной и пологой, так что шагать было нетрудно, под сенью деревьев ослаб ветер, а запах мокрой листвы и земли приятно кружил голову. Да и Блак на этом фоне выглядел так, что очень хотелось остановить его, развернуть лицом и отступить на несколько шагов — полюбоваться. Расслабленный, как обычно слегка взъерошенный, в грубой кожанке, слегка потертой и вытянутой на локтях, он смотрелся очень органично: медведь попал в естественную среду обитания.

Идти действительно оказалось недалеко. Вскоре мы пробрались между двух разросшихся кустов — и под ногами распахнулась бездна. В первый момент я ахнула и попыталась отпрянуть, но Дан не пустил, с улыбкой вытянул на открытое пространство. Первое впечатление быстро прошло, и стало ясно, что бояться действительно нечего: это был не дикий обрыв, а оборудованная обзорная площадка с высокими железными перилами, к которым я подошла уже вполне уверенно. А вот за ними…

Мы очутились на краю ущелья, стены которого обрывались вниз почти отвесно, и от высоты захватывало дух. Наш склон был немного ниже противоположного, и, наверное, глубина тут была не такой уж большой, может, пару сотен метров, но волей-неволей вспоминался бездонный Разлом, и казалось, что это — его природный слепок.

По круче карабкался низкорослый кустарник, растущий прямо из голого камня, с неожиданно толстыми стволами и темными листьями, сложенными в маленькие воронки. Кое-где на плоских участках зеленели куртины других кустов и даже довольно старых, высоких деревьев. Чуть в стороне среди кустарника гнездилась стая некрупных темных птиц, и их гвалт эхом звенел вокруг вместе с монотонным гулом — не то ветра, не то текущей по дну ущелья реки.

Ветер здесь и впрямь буквально сбивал с ног, так что я на всякий случай покрепче вцепилась в перила. Но через пару секунд необходимость в этом отпала: Адриан обнял меня со спины, еще и укрыл широкими полами куртки. Сразу стало теплее, вот только и интерес к пейзажу заметно ослаб. Я расслабленно прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями, и вдруг отчетливо поняла, что мне… хорошо. Не только в физическом, но в каком-то более глубоком и широком смысле.

Редкое, трудноуловимое чувство, на которое обычно не обращаешь внимания. Не яркая радость от свершения долгожданного события, не острое плотское наслаждение, не пронзительное чувство облегчения и удовлетворения, когда наконец заканчиваешь что-то долгое, важное, сложное. А просто — хорошо. Вот именно в эту минуту, без яркого фейерверка, но во всем. Хорошо дышать, видеть и осязать мир, слышать шум ветра. Хорошо быть. И совсем не хочется анализировать, почему это именно так, но хочется, чтобы ощущение осталось навсегда. Наверное, именно его в куда большей степени, чем все остальные, можно назвать счастьем.

Так странно иногда поворачивается жизнь… Я не могла вспомнить, когда в последний раз испытывала нечто подобное, и тем удивительней было почувствовать это сейчас. Казалось бы, откуда? Почему? Я где-то в глуши, вдали от дома и того, что уже давно является смыслом моей жизни, стою здесь с мужчиной, которого едва знаю и с которым меня связывает лишь расследование убийства, в которое я случайно вляпалась. Ну и спонтанный секс, да, вот уже второй день как. Бесспорно, очень хороший, и я ни о чем не жалела. Но…

Что все-таки происходит в моей жизни? И из чего она состоит, если счастье я испытываю именно здесь и сейчас?..

— Вот видишь, а ты идти не хотела, — со смешком прервал мои раздумья Блак. Очень вовремя, потому что творец знаег, до чего бы еще я додумалась в тишине. — Красиво же.

— Была не права, — признала легко. — Красиво, очень.

— Может, передумаешь? — предложил он вкрадчиво, с легкой насмешкой в голосе. — Пойдем гулять по горам, а? Там такие водопады, мм!

— Какой ты романтик, а так и не скажешь, — тихо засмеялась в ответ. — Пойдем лучше в исторический музей.

— А пойдем, — неожиданно согласился Дан. — Может, в нынешнем возрасте это окажется интереснее.

— А как же расследование?

— Да ладно, выкрою пару часов ради такого дела, — заявил шериф. — А то, может, мы сейчас приедем, Тург сразу расколется, и я спокойно закрою дело. И смогу дальше бездельничать в свое удовольствие.

— Ты все еще веришь, что он виновен? — нахмурилась я. Но оборачиваться не стала и вообще не пошевелилась, слишком хорошо было в его объятиях.

— Я просто фантазирую. Даже если он действительно виновен, все равно так не получится. У нас слишком мало фактов, а убийца слишком хладнокровен, чтобы взять его на испуг, нужно что-то посущественней.

— Магией его… Ментальной… — тихо пробормотала я, но Блак услышал и засмеялся:

— Суровая женщина, а ведь судья!

— Я просто фантазирую, — передразнила его. — Было бы здорово: прочитал мысли человека — и сразу знаешь, виновен он или нет. И никакой преступности. А ментограф можно и обмануть, толку с него… Только не надо мне говорить, что это все невозможно, ладно? Можно подумать, я сама не знаю!