Цена ошибки

В Орме на самом верху власти находится, конечно, властитель со своей семьёй. Они считаются неприкосновенными. Покушение на любого члена семьи властителя карается незамедлительной казнью. Законы, которые принимает властитель, не оспариваются, как и его решения. Он здесь кто-то вроде Бога на земле. О властителе говорят только с уважением и благоговением в голосе. Если скажешь о нём дурное слово, то могут и побить. Даже если говоришь правду, пусть и неприятную, всё равно могут намять ребра. На всякий случай, так сказать.

На следующей после властителя и его семьи ступени стоят три советника. Ледар о них рассказывал только шёпотом. Мне кажется, этих стариков здесь боятся даже больше, чем самого властителя. И да, как я уже говорил, их считают колдунами. Что под этим подразумевается, Ледар толком ответить не смог. Казалось, он и сам толком не понимает, просто повторяет услышанные слова. Правда, кое-что он насчёт них всё-таки сказал. По слухам, советники уже при отце нынешнего властителя выглядели такими же старыми, как сейчас.

Далее власть между собой делят церковь и знать. Властитель прислушивается и к тем, и к другим, оставляя, впрочем, за собой право последнего слова.

Но это со стороны кажется, что церковь и знать – нечто разное. На самом деле просто стоит вспомнить, что в служители к Отцу идут третьи сыновья, и становится понятно, что всё это – одни и те же семьи. Все они давно сплетены в один клубок, который невозможно так просто распутать. Одно могу сказать: забраться туда простому человеку из народа невозможно.

Воины тут стоят намного выше тех же торговцев или ремесленников. И это неудивительно, учитывая, что они тоже принадлежат к знати: вторые сыновья баронов как-никак.

Ремесленники, торговцы, земледельцы, скотоводы – все они стоят примерно на одной ступени. Хочу сказать ещё, что это я называю их громким словом скотоводы. На самом же деле это обычно те, кто держат пару свиней, коз да курей и могут позволить себе продать часть своей продукции на сторону. Да и у земледельцев просто есть возможность обрабатывать чуточку больше земли. Обычно так бывает из-за того, что в семье много членов. То есть всё это здесь на самом простом, примитивном уровне.

Да, я же начал с того, что люди тут свободные.

Орм, как я уже говорил, поделён на части. Эти части принадлежат тому или иному барону. Сами бароны, естественно, не спешат бежать и работать на земле. Они просто делят свои земли и позволяют жить на ней людям, которые её и обрабатывают. За это люди обязаны платить подать, тягло, налог – как угодно. Здесь это звучит несколько по-иному (дол), но смысл тот же. То есть любой человек, живущий на земле барона, обязан платить за своё свободное проживание и за возможность кормиться с этой земли. Кроме этого, люди платят и церкви. Барон, понятное дело, отдаёт часть полученного налога властителю.

Города тут тоже есть, правда, не слишком большие. В основном там живут ремесленники, торговцы и те, кто способен заработать на жизнь и налог без того, чтобы работать на земле. Например, трактирщики, артисты, барды, сказители и прочие.

Да, просто так жить и ничего не платить стране здесь нельзя. Существует небольшой налог на проживание, который обязаны платить все люди без исключения. Платят этот дол обычно тому барону, на чьей земле проживают. Всё собранное плюс налог за себя и за свою семью барон обязан передать властителю.

Не можешь заплатить налог? Будешь отрабатывать. Ледар не знал, как обстоят с этим дела у церкви.

Бароны, конечно, не сидели безвылазно в своих замках. Очень часто они строили дома в ближайших городах, а то и вовсе в столице, и жили там время от времени. Особенно был любим знатью Эгэль: жить вблизи властителя хотели не все, но многие.

Наше расслабленное путешествие закончилось, когда однажды утром местность начала погружаться в подозрительный туман, а внутри меня приподнял голову уже хорошо знакомый мне голод. И снова я подумал, что тени могут то ли создавать какие-то иллюзии, то ли немного воздействовать на реальность своим хаосом.

– По карте тут недалеко должна быть деревня. – Ледар опасливо поглядывал по сторонам, иногда косясь на меня.

– Что? – спросил я, когда он посмотрел на меня в десятый раз.

– Ничего. – Ледар пожал плечами. – Просто ты же видишь больше меня.

– И зачем ты смотришь на меня? – не совсем понял я его объяснения.

– Увидев что-то подозрительное, ты ведь отреагируешь как-то, – пояснил Ледар.

– А, вот ты о чём, – хмыкнул я и признался: – Этот туман мне не нравится.

– Мне тоже, – кивнул Ледар, сосредоточенно оглядываясь. – И тьмой веет.

Я вскинул брови и… принюхался. А ведь и в самом деле, запах такой уже знакомый. Почти такой же запах был у зверей, что напали когда-то на отряд, и ещё этот запах преследовал меня на той дороге. Что-то едкое, химическое, но не слишком сильное, почти незаметное. Если не обращать внимания, то и не почувствуешь. Я тогда ещё подумал о радиации.