Целый и невредимый (ЛП)

— Он готов подписать, Чейз, и знаешь почему? — спросил я, и когда Чейз посмотрел на меня, продолжил более пылко: — Потому что у нас получилось.

Чейз улыбнулся, это была мантра, на которую мы привыкли полагаться с тех пор, как начали наш бизнес, и мы повторяли ее себе снова и снова каждый раз, когда перед нашим лицом закрывалась очередная дверь или кто-то говорил нам, что у нас никогда ничего не выйдет. За последние несколько лет нам пришлось иметь дело с большим количеством логистики, поэтому гоняться за крупными клиентами мы начали только пару месяцев назад. Наше агентство подписало контракт с несколькими новичками, но захомутать Бомбардира Флинна оставалось несбыточной мечтой для фирмы нашего размера. Бизнес, который нам удалось развить в большинстве своем только благодаря сарафанному радио, был ошеломляющим.

— У нас получилось, — повторил Чейз и стукнулся со мной кулаком.

Через минуту в дверях появился Томас.

— К вам мистер Флинн.

Мне хотелось рассмеяться от того, насколько официально это прозвучало из его уст, учитывая, что он, вероятно, умирал внутри от восторга. Томас тоже был фанатом Бомбардира, но совсем по иным причинам, чем мой брат.

Мы с Чейзом поднялись, когда вошел Бомбардир Флинн со своим агентом. Я подавил улыбку, заметив, как взгляд Томаса осторожно скользнул, опустившись на задницу Бомбардира, и он одними губами произнес мне слово «аппетитно».

— Бомбардир, Ширли, добро пожаловать, — поприветствовал я их, обходя стол в конференц-зале, чтобы пожать руку.

— Сделаем это быстро, — произнес Флинн, сжав мою ладонь.

А в следующую секунду смерил меня отчетливо оценивающим взглядом.

Дерьмо. Мало того, что я имел дело с парнем, который мог заставить самого дьявола выглядеть лучшим другом Матери Терезы, так он еще, по-видимому, обладал очень большим секретом в напрочь переполненном скелетами шкафу. Вряд ли в НФЛ с радостью примут камин-аут игрока.

Бомбардир стал бы далеко не первым парнем, скрывающим от всего мира тот факт, что он как минимум бисексуален, но это будет первый раз, когда мне придется иметь дело с «прятками в шкафу».

И, судя по голодному взгляду, он был бы совершенно не против, если бы я присоединился к нему, спрятавшись в его шкафу на несколько минут.

В прошлом было время, когда я мог всерьез задуматься о легкой добыче в лице симпатичного спортсмена. Но сейчас? Сейчас мне совершенно не хотелось связываться с мудаком, желающим померяться размером члена при помощи рукопожатия. Я абсолютно ничего не почувствовал, когда Бомбардир заценил меня, а его большой палец слегка поглаживая провел по внутренней стороне моего запястья, прежде чем он отпустил мою руку.

— Разумеется, — спокойно произнес я. — Нам еще нужно доставить Вас на SNN для интервью с Маркусом Тейтом.

Бомбардир, казалось, удивился, что мне было известно о его интервью, которое он запланировал с ведущим спортивной новостной сети.

— Теперь мы Ваша пиар-фирма, Бомбардир. С этого момента и дальше Ваши дела – это наши дела. И наша задача сделать так, чтобы Вы выглядели хорошо, независимо от обстоятельств.

Бомбардир кивнул мне.

— Хорошо выглядеть – это главное для меня, мистер Вейл.

Мужчина продолжал осматривать меня, медленно скользя по телу оценивающим взглядом, что было удивительно, учитывая, что его агент тоже находился здесь. Я не ожидал, что он станет настолько откровенно пожирать меня взглядом в присутствии других.

Мне удалось сохранить улыбку, когда я поприветствовал Ширли и занял свое место за столом напротив них двоих. Пока Чейз объяснял какие именно документы Бомбардир будет сегодня подписывать, тот начал бесцеремонно набирать какое-то сообщение у себя в телефоне. Мой взгляд упал на его припухшие, кое-где стесанные костяшки, и я автоматически напрягся, вспомнив слухи о ссоре между ним и его девушкой. Все, что я слышал, указывало на то, что ссора с ней была исключительно словесной. Бомбардир наговорил ей достаточно всяких гадостей, свидетелем чему и стал репортер, но, насколько мне было известно, Флинн и пальцем ее не тронул. Мысль о том, что в какой-то момент он мог физически навредить ей, привела меня в бешенство.

А затем мои мысли вновь самопроизвольно вернулись к Эшу.

Эш ни разу не признался в том, что подвергается какому бы то ни было насилию и, за исключением бинта, который я видел у него на запястье в первые несколько дней, когда он только начал работать в кофейне, не было никаких признаков того, что его физически травмировали все это время. Но я не мог не обратить внимание на его постоянную нервозность. Он стал лучше и спокойнее реагировать на мои прикосновения, но все равно продолжал напрягаться, когда возле него раздавался громкий шум или вздрагивать, когда кто-то вдруг повышал голос.

Что, если он просто стал старательней прятать от меня подобные вещи?

Мое беспокойство вдруг переросло в панику.

— Прошу меня извинить, я на минутку, — обронил я, поднимаясь из-за стола и вытаскивая телефон из кармана. Три пары глаз посмотрели на меня.

— Эйден… — в замешательстве произнес Чейз.