Целуй — и прощай!

— О, Господи, — простонал я. — Неужели ты не можешь понять своим куцым умом, что хоть этот парень инспектор, но годится для него то же, что и для остальных? Как можно шантажировать человека, которому нечего терять? Именно поэтому нужен инспектор, а не какой-то паршивый полицейский.

— А ты не подумал, что именно это и делает все очень рискованным?

— Это как еще?

— Ты прокрутишь ему эту запись, ему же надо ее услышать, не так ли?

— Конечно.

— И что он будет делать?

— Сделает то, что мы ему прикажем.

— Убьет нас и уничтожит запись. И ничто ему не помешает. Он же инспектор и всегда выкрутится.

Я удивленно посмотрел на нее. Неужели мне всегда придется разжевывать все до мелочей, неужели такова моя судьба?

— Ну объясни же ты ей наконец, Джинкс, — взмолился я.

— Он прослушает копию, которую мы сделаем, всего лишь копию…

— Это было ясно с самого начала, — перебил его я. — Зачем же мы притащили сюда фонограф? Прослушивать фуги Баха? Мы проиграем запись на нем и снова запишем ее, получится копия…

— Ну, ну, — вмешался Джинкс. — Не царапай ее…

— Такие вещи надо знать. Мы же не в детском саду.

Холидей злобно покосилась на меня, потом медленно вынула горящую сигарету изо рта, аккуратно положила ее на подушечку большого пальца правой руки, согнула для щелчка указательный и не спеша стала целиться мне в лицо.

«Только попробуй, и я убью тебя, видит Бог, убью, порежу на мелкие кусочки…»

— Приготовь мне кофе, — нарушил тишину Джинкс.

Она немного поколебалась, убрала сигарету и удалилась на кухню.

— Может быть, лучше займемся изготовлением копий? — спросил Джинкс.

— Давно пора, — согласился я.

Джинкс извлек из шкафа аппарат и водрузил его на комод в спальне.

— Не надо было так ее злить, — посетовал он.

— Надо немного шевелить мозгами, — возразил я.

Тут он поставил фонограф на стул и повернулся ко мне.

— Все мы хоть чему-то да учились…

— Я и не имел в виду тебя, ты неправильно меня понял, — заверил я.

— А я имею в виду себя, — ответил он серьезно. — Могу я задать тебе вопрос?

— Перестань валять дурака, Джинкс…

— Почему ты сказал Веберу, что не сможешь сегодня связаться со мной?

— Мне нужно передать копии этой записи в нужные руки, вот и все. Когда этот сукин сын прослушает копию, я должен быть уверен, что он не выкинет какой-нибудь номер и не начнет меня запугивать.

— Где ты найдешь нужных людей?

— Потому я и попросил отсрочку, мне еще предстоит это выяснить. Кроме того, я рассчитывал на твою помощь. Ты же знаешь этот город. У тебя нет на примете какого-нибудь адвоката? Вот что нам нужно — чертовски изворотливый адвокат.

— Нет, но, может быть, Мейсон сможет помочь?

— Ну уж к нему-то мы обращаться не будем. Помнишь, ты говорил, как возил Нельсона штопать ему лицо?

— Так он же не юрист, это врач, док Грин, а никакой не юрист.

— Где он живет?

— На другом конце города.

— Адрес?

— Не знаю.

— Ну, хоть дом ты помнишь?

— Думаю, да. А зачем?

— Мы поедем к нему.

— Но он же не адвокат, он’— врач.

— У меня есть идея на этот счет, — заверил я.

Его лицо омрачилось, он весь сморщился и был готов презрительно фыркнуть.

— В чем дело? Теперь мне надо уже и тебя обхаживать, чтобы ты не запаниковал?

— Док Грин очень серьезный человек и может выставить нас за дверь в любую минуту.

— Но он же не выставил Нельсона.

— Это совсем другое дело.

— Это почему же?

— Ну…

— Хватит нукать, ты можешь говорить нормально? Он что, боялся рассердить Нельсона, что ли? Бэби Нельсон не такая уж большая шишка.

— Я хотел сказать, что тот отвез ему кучу баксов, — уклончиво ответил он.

— Ну, с этим скоро у нас будет полный порядок, — заверил я.

— Не буду спорить, но хочу сказать тебе кое-что, — пробормотал Джинкс скороговоркой. — Док Грин ученый человек, но со странностями. Я не доверяю ему и не смогу доверять никому из его полоумных знакомых. И тебе не советую.

— Хватит, Джинкс. Я выслушал за этот день слишком много оскорблений. Неужели ты думаешь, что я начну игру, не имея в запасе козырей? Мне и в голову не приходило полностью доверять Грину. Единственный человек, которому я верю — это мой брат. Пошлю ему копию в Нью-Йорк, с соответствующими распоряжениями. Вот это и будет нашей страховкой. Тем временем нам нужен кто-то знакомый с местной ситуацией.

— А твой братец знает, чем ты занимаешься?

— Я позаботился об этом давным-давно. Ральф Коттер — это не настоящее мое имя.

— Как же тебя зовут на самом деле?

— Ты замертво упадешь, если узнаешь, — ухмыльнулся я.

Глава 8

Фонари на улице не горели, в неясном свете луны горбились небольшие домишки, тускло светились желтоватые прямоугольники окон.

Улица с аккуратными рядами домиков и детскими автомобильчиками по сторонам дороги казалась игрушечной. Предметом наших поисков оказался одноэтажный коттедж, найти его оказалось легче, чем я думал. Окна по обе стороны от входной двери были зашторены, но в комнатах горел свет. На опрятной лужайке перед входом помещался деревянный щит с вывеской, освещенный лампой.

«ДОКТОР ДАРИУС ГРИН

PHILOSOPHIC GUIDE ORGANON

(Aristotle)

HOVUM ORGANUM

(Baecon)

TERTIUM ORGANUM

(Quspensky)