Целомудрие и соблазн

И тут же ее щеки покрыл предательский румянец. «Вот до чего я докатилась! — думала она. — Совсем недавно я ненавидела Жаклин Селдон за то, что она делала с Херстом. А что сделала я сама? Боже правый, я же ничем не лучше ее! Ну, может быть, я не настолько плохая, но этого осталось недолго ждать. И у меня нет ни малейшего права смотреть на нее свысока. Никакого права. Я такая же развратная особа, как и она!»

И обе они — обе! — собирались надеть на свадьбу белое платье!

— Да, они мне нравятся, — прошелестела Кэролайн непослушными губами.

А Жаклин еще раз взглянула на кружева и оттолкнула их от себя с капризной гримаской.

— А мне нет! — сказала она. — Слишком причудливый узор. Понимаете, Грэнвилл купил мне тиару, и я не хочу, чтобы какие-то кружева отвлекали от нее внимание. Впрочем, все и так будут глазеть только на нее. Шестьдесят пять бриллиантов, и в каждом не меньше четверти карата — это вам не шутка!

Кэролайн постаралась изобразить на лице хоть какое-то подобие вежливого удивления, однако в голове крутилось: «Неужели вчера, вернувшись к себе, он делал с ней то же, что и со мной?»

И тут, чтобы окончательно испортить ей настроение, Жаклин пропела, как будто прочитала ее мысли:

— А знаете, леди Кэролайн, я видела, как вы танцевали с Грэнвиллом на балу у Дейлримплей!

Кэролайн громко сглотнула.

— Да, это так. Я хочу купить у него пистолет. Для младшего брата. Чтобы у него было чем защитить себя, когда он вернется в колледж этой осенью, — пролепетала она.

— Ах, ну конечно, ваш брат, — ехидно протянула Жаклин. Она медленно двинулась вдоль стола, и длинный шлейф ее платья пополз по полу с легким шелестом. — И как он себя чувствует? Насколько я могу судить, он поправляется прямо на глазах!

— Да, он поправляется очень быстро, — подтвердила Кэролайн. И если жених этой женщины выполнит обещание, данное ей, окончательному выздоровлению Томми больше ничто не помешает. Во всяком случае, до тех пор, пока ее брату не втемяшится в голову очередная безумная идея. — Вы знаете, Томас относится с большим почтением к Брей… к мистеру Грэнвиллу.

— И не он один! — многозначительно произнесла Жаклин.

Кэролайн потупилась, отчаянно надеясь, что Жаклин не заметила, как пылает ее лицо. Она знает! Не может не знать! Иначе как объяснить это двусмысленное замечание? Жаклин отлично поняла, какие чувства испытывает Кэролайн к Брейдену Грэнвиллу.

Но разве она способна перестать думать об этом человеке? Кэролайн никогда в жизни не встречала таких мужчин. Он не имел ничего общего с Херстом и его приятелями — обаятельными бездельниками, думающими лишь об очередной карточной игре или о лишнем бокале портвейна. Брейден Грэнвилл слушал ее серьезно и относился к ее мнению даже с некоторым уважением. Во всяком случае, в те минуты, когда не давал воли рукам. Разве нормальная женщина может остаться равнодушной к Брейдену Грэнвиллу? Он был для этого слишком… необычным!

Леди Жаклин заговорила вновь, прерывая стремительный бег ее мыслей:

— Вы знаете, Кэролайн, я хотела бы дать вам один совет. Надеюсь, вы не станете на меня обижаться?

— Совет? — удивилась Кэролайн.

— Да, совет, — кивнула Жаклин. Она одарила Кэролайн очередной леденящей улыбкой. — Как женщина женщине. Понимаете, я все знаю.

Кэролайн почувствовала, как запылало ее лицо. И это совсем не доставило ей радости.

— Знаете? — выдохнула она. — Что вы знаете?

— Знаю о вас, — небрежно пояснила Жаклин, — и о Грэн-вилле. Вы ведь никогда не умели скрывать свои чувства.

Кэролайн побледнела. Наверное, теперь она стала белее собственного платья. Ей удалось выдавить из себя единственное, что пришло в голову:

— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.

Улыбка Жаклин, от которой у Кэролайн до сих пор стыла в жилах кровь, внезапно стала почти искренней и теплой.

— Да неужели? Милая моя, но вам совершенно нечего стыдиться! Я понимаю, что вы не устояли. Да и какая женщина может узнать его и не влюбиться? Такие прозвища, как Лондонский Сердцеед, не даются за здорово живешь! Но именно это, понимаете ли, и вынуждает меня дать вам совет. Вы такая трогательно невинная и наивная особа, что рискуете остаться на всю жизнь с разбитым сердцем.

— То есть… то есть… — лепетала Кэролайн, растерянно хлопая ресницами.

— Да, — улыбка Жаклин излучала прямо-таки материнскую доброту, — я знаю, что вы влюблены в моего жениха. Господи, да это же написано у вас на лице! Вы так потешно краснеете каждый раз, когда слышите о нем, Кэролайн! И я хочу, чтобы вы знали: я нисколько на вас не сержусь! Но тем не менее считаю своим долгом предупредить вас, дорогая, что Грэнвилл не тот… ну, в общем, он не принадлежит к тому типу мужчин, в которых следует влюбляться таким наивным девчушкам, как вы. Он всего лишь забавляется с вами, поверьте мне.

У Кэролайн внезапно все поплыло перед глазами. Ей стало так тошно, что пришлось уцепиться за край стола, на котором лежали кружева. Хорошо, что она успела это сделать — иначе наверняка рухнула бы на пол, потому что колени ее сделались ватными.

«Ох! — пронеслось у нее в голове. — Ох, Боже милостивый!»